Сильвестр

— Мне нужно надевать шляпу и мантилью, — сказала Феба, которой очень не хотелось выходить из гостиницы.

— О Господи, на улице такой ветер, что ты мигом окажешься без шляпы. Накинь на голову шаль, — посоветовал Орде, — и поторапливайся, иначе мы не успеем.

Решив, что даже сильный и холодный ветер лучше мрачных мыслей, Феба пообещала мигом спуститься. Ей не хотелось повязывать волосы шалью, поэтому она взяла толстый бабушкин плащ с капюшоном, который та хотела надеть на борту пакетбота. Девушка набросила его на плечи и стала торопливо рыться в ящике в поисках перчаток. Внезапно кто-то произнес ее имя, и Феба чуть не подпрыгнула от испуга.

— Можно мне поинтересоваться, мисс, неужели вы собираетесь выйти на улицу?

Феба быстро оглянулась и воскликнула:

— О, Господи, как же вы меня напугали, Мукер. Я и не слышала, как вы вошли.

— Не слышали, мисс? — переспросила Мукер. Служанка стояла на пороге, театрально сложив руки на груди. — Так вы собираетесь выйти на улицу, мисс?

Голос служанки леди Ингхэм сильно напоминал тон тюремщика и рассердил Фебу. Девушка слегка покраснела, но ответила совершенно спокойно:

— Да, я хочу прогуляться.

Мисс Марлоу знала, что Мукер ревнует ее к хозяйке и поэтому недолюбливает, но обычно это вызывало у Фебы скорее жалость, чем осуждение.

— Могу я спросить, мисс, знает ли ее светлость о вашем намерении прогуляться?

— Спросить-то вы можете, но я не понимаю, с какой стати вы должны это делать! — ответила Феба, начиная не на шутку сердиться.

— Я посчитаю, что плохо справляюсь со своими обязанностями, мисс, если разрешу вам выйти на улицу, а ее светлость ничего не будет об этом знать.

— Посчитаете, что плохо справляетесь со своими обязанностями? — взорвалась Феба Марлоу, выходя из себя. — Ну, если так, то попробуйте помешать мне!

Девушка сильно оттолкнула Мукер с дороги. Раскрасневшаяся служанка последовала за ней.

— Очень хорошо, мисс! Замечательно! Ее светлость непременно узнает об этом. Мне кажется, что ей, бедняжке, и так хватает тревог, чтобы еще и…

— Как вы смеете так нагло со мной разговаривать? — прервала ее Феба, остановившись у самой лестницы. — Если моя бабушка пожелает узнать, куда я пошла, пожалуйста, передайте ей, чтобы она не беспокоилась, поскольку меня будет сопровождать мистер Орде.

— Поторопись, Феба! — крикнул Том из холла. — Как бы нам не опоздать!

— Иду! — отозвалась Феба и побежала по ступенькам вниз.

— Что там стряслось? — недовольно поинтересовался юноша.

— Да все это противная Мукер! — резко ответила Феба. — Надо же, посмела заявить, что не разрешит мне выйти на улицу.

— Не обращай на нее внимания, — посоветовал Том, стараясь идти как можно быстрее, несмотря на хромоту. — Старая карга! Ничего, подожди, вот увидишь зрелище в гавани! Не удивлюсь, если сейчас там собрался поглазеть весь город. О, Господи, надеюсь, они еще не погрузили эту штуку на корабль.

— Какую еще штуку? — В голосе Фебы послышались требовательные нотки.

— Да необычную дорожную карету, — со смехом ответил Том Орде.

— О, Том, несносный мальчишка! Так ты вытащил меня из гостиницы только для того, чтобы показать простую карету?

— Простую карету? В том-то и дело, что далеко не простую, можешь мне поверить! Ее владелец снял один целую шхуну, чтобы переправить карету и семью в Кале. Он и маленький мужчина с веснушчатым лицом, который похож на лакея… Ничего, скоро сама все увидишь! Когда я уходил, они все спорили, как ее поднимать на борт: на канатах или без. А в это время целая вереница носильщиков загружает на шхуну такие запасы шампанского и пропитания, что хватило бы до самой Индии! Ну вот, смотри, что я тебе говорил? Собралась по меньшей мере половина города!

В гавани на самом деле толпилась куча зевак, с неподдельным интересом наблюдающих за расторопностью грузчиков, которые готовились поднять на борт шхуны «Бетси Энн» огромную дорожную карету. Низкорослый мужчина, смахивающий, по словам Тома, на лакея, бдительно охранял этот удивительный экипаж от ребятишек, время от времени предпринимающих отчаянные попытки забраться внутрь. Он покрикивал печальным фальцетом:

— Я запрещаю вам дотрагиваться до нее своими грязными лапами! Убирайтесь, я вам сказал!

Его волнение было вполне понятно, потому что никому еще не доводилось видеть такой блестящей и роскошной повозки с двойными козлами, расположенными между высокими колесами с оригинальными осями. Всю крышу по периметру украшали позолоченные завитушки. Корпус был выкрашен в золотисто-янтарный цвет, а колеса — в небесно-голубой. Изнутри карета была обита светло-синим бархатом.

— Карета для Золушки! — остроумно подметила Феба. — Кто же путешествует в таком смешном драндулете?

На борту шхуны царила суматоха. Грузчики, сновавшие по палубе, здорово мешали морякам, и те громко и откровенно выражали свое недовольство.

— Готовятся поднять паруса, — сообщил Том. — Вот бы я посмеялся, если бы они пропустили прилив.