Сильвин из Сильфона

«БуреВестник», «Мэр — глава мафии?»

…Теперь не остается сомнений, что мэр не только поддерживал связь с преступными сообществами города, но и фактически осуществлял личное руководство некоторыми из них. К примеру, как обосновать его настойчивые попытки выгородить главу самой опасной группировки — так называемого Офицера, который обвиняется чуть ли не во всех смертных грехах и ныне скрывается от правосудия? Как оправдать беспрецедентные усилия мэра по сокрытию от горожан важной общественной информации? А развязанная им в масс-медиа компания по дискредитации действий следственных органов? К тому же, отнюдь не праздным остается вопрос, кто финансирует его предвыборную агитацию, чьи миллионы осели на его кандидатских счетах?.

Сантьяго Грин-Грим

До выборов мэра Сильфона оставалось несколько дней.

От избирательной склоки все давно устали, даже средства массовой информации, пожавшие, пожалуй, рекордный урожай на невиданном доселе соперничестве кандидатов. Теперь в газетах и по местным телеканалам чаще демонстрировали любительскую фотосессию Германа, сопровождая показ подробными разоблачительными комментариями. Чуть позже к ним добавились откровения из заведенных на Германа уголовных дел, собственные журналистские расследования, притянутые за уши разнообразные домыслы.

В скором времени в глазах общественного мнения он предстал в незаслуженно возвеличенном, скорее собирательном образе самого кровожадного и самого предприимчивого за всю историю города бандита — некая буффонадная и зловещая помесь Робин Гуда, Бен Ладена и дядюшки Скруджа. Однако теперь, когда его коммерческие структуры разорились, его многочисленная бригада разбежалась, а его самого загнали в угол и приготовились закатить в лунку, его совершенно никто не боялся. Неожиданно нашлось множество свидетелей, которые все знали о Германе, все видели и слышали, а еще служили вместе с ним в армии, учились в одной школе, нянчили его на руках, когда он был безобидным малюткой. Всем было безумно интересно. Весь город смаковал подробности у экранов телевизоров, когда известный психотерапевт между четырьмя громадными рекламными паузами живописал о том, как пытался излечить преступного авторитета от алкоголизма.

Аквариумный мир, который Герман ранее цепко контролировал, купив и застращав, нынче сам исполнял зажигательную и похотливую ламбаду на руинах его бутафорской империи.

Всевидящий Сильвин знал, что Герман воспользовался его предупреждением, переданным через Мармеладку, и за пятнадцать минут до намеченного ареста покинул свой номер в гостинице Атлантида. Теперь он с несколькими самыми преданными сподвижниками скрывался в том самом многоквартирном доме, приготовленном под снос, где когда-то встречался с заезжими горцами, торгующими контрабандным золотом. Он пьянствовал, щелкал каналами переносного телеприемника и в минуты неконтролируемой ярости метал боевой десантный нож в старую фанерную дверь, отчего та довольно быстро превратилась в дуршлаг.

Герман даже не мог никому позвонить (его представления о конспирации этого не позволяли), но при этом все еще надеялся, что настанет день выборов, Старикашка в избирательном марафоне придет к финишу первым, и травля, наконец, закончится. Он вернется в свой императорский кабинет, разожжет старинный гигантский камин и, склонившись над картой провинившегося Сильфона, спланирует новые, еще более решительные походы и кровопролитные сражения. Он наберет новых рекрутов и беспощадно разделается с теми, кто сейчас пирует по нему поминки. Столичные, затем чиновники, журналисты, бывшие друзья-предатели — всех на дыбу! А этого гнусного докто-ришку, к тому же нарушившего врачебную тайну, он силой посадит на иглу, так что в ближайшие десять лет того будут лечить… от наркомании.

Отдельная проблема — вернуть во флигель Сильвина. И как он мог тогда проморгать этих замаскировавшихся под водопроводчиков конкурентов, которые ухитрились за считанные дни прорыть туннель в сотню с лишним метров! А ведь с этого и начались все его беды! Впрочем, Герман был уверен, что разыщет Сильвина и, крепко проучив, заставит вновь на себя работать. А в тандеме с этим гениальным шизофреником он будет непобедим, тля!