Сильвио Берлускони – Премьер Италии

Но начнем не с реликта, а с ДПЛС, которая, как говорил ее генеральный секретарь Массимо Д’Алема, уже не была партией оппозиции, а входила в Палаццо Киджи (резиденцию правительства) не со служебной двери, а с парадного подъезда с важными министерскими портфелями. «Изменился мир, изменились и мы», – утверждал Д’Алема и, наверное, он был по-своему прав. Уходили в историю одни из основателей ИКП: узник фашистских застенков Антонио Грамши и Пальмиро Тольятти, которого вспоминают в печати то как активного деятеля Коминтерна, спокойно взиравшего на сталинские «ГУЛАГи», где «гостили» не без его ведома и некоторые итальянские граждане, то как «справедливого человека мирового значения». Так покрылась красными знаменами площадь Сан-Джованни перед кафедральным собором в Риме, когда в августе 1964-го Италия хоронила «Лучшего» (партийный псевдоним Тольятти) – лидера коммунистов, видного политического деятеля, одного из руководителей движения итальянского Сопротивления против фашизма.

…Площадь Сан-Джованни так политизирована, что ее называли «красной». Но после того, как в 1978-м «Красные бригады» убили Альдо Моро и на этой площади собрался миллион итальянцев под флагами христианских демократов – белыми полотнищами со щитом и крестом – площадь стала «белой».

В 1984-м здесь же, на площади Сан-Джовани, вновь реяли красные знамена. В этот раз на похоронах Энрико Берлингуэра – генсека ИКП, утвердившего «независимый курс от КПСС». Но никто тогда не мог представить и тем более предвидеть (включая Михаила Горбачева), что партия рабочего класса и трудового крестьянства Италии всего через пять лет забудет о принципах классовой борьбы, изменит свое историческое название и цели, партийные символы и знаки.

Что, потух в Италии «красный коммунистический костер»? Для ДПЛС, ставшей «нормальной» партией социал-демократического толка, вошедшей в составе левоцентристского блока «Уливо» («Оливковая ветвь») и в парламентское большинство, и в коалиционное правительство Романо Проди, думается, что потух. Этот «красный костер» над ветвями раскидистого зеленого дуба (символ ДПЛС) оставил лишь пепел, из которого не восстанет Феникс – или точнее память о прошлом и разных «перманентных революциях» (троцкизм в Италии всегда был крепок, и о Льве Давыдовиче на Апеннинах не забывали, особенно после его насильственной смерти).

Конечно, лидеры старых коммунистов повсюду, и в Италии тоже, не сразу становились суперавторитетными «мумиями». На это требовалось время. Теперь с «мумификацией» ведется активная борьба. Изменился и облик лидера экс-коммунистов. Генсек ДПЛС Массимо Д’Алема сменил скучный коричневый костюм на модный наряд, который ему шил по заказу неаполитанский портной Луиджи Чиммино. О Массимо Д’Алеме теперь говорили, что он одет с иголочки, как «большой буржуа» (в Италии по одежке встречают). Ему бы оставалось только изменить… улыбку. Но это, видимо, вне его сил и эстетики. А в остальном 50-летний Д’Алема – любитель парусного спорта и футбола, носит красную майку под № 9, владелец нового дома в фешенебельном римском квартале – создал такой имидж, с которым можно было подумать и о политических планах самого высокого государственного полета. Впрочем, как известно. плох тот солдат, который… А Д’Алема метил и в президенты.

И в этом смысле участие ДПЛС в «Уливо» – самый удачный ход. В больших городах – Риме, Неаполе, Милане, Флоренции, Венеции, Генуе, Болонье – муниципалитеты сильно порозовели и «красными» их теперь никто не называл.

Всего четыре года назад 1995–1996 годах в Неаполе Антонио Бассолино, поддержанный несколькими партиями, набрал 55,6 % голосов на выборах и с трудом победил одну Алессандру Муссолини (44,4 %) – внучку дуче, представлявшую прежде всего себя, а также партию «Национальный альянс» (бывшую MSI – «Итальянское социальное движение». В ноябре 1997-го Бассолино спокойно проводил воскресный вечер с супругой Анной-Марией во дворце Сан-Джакомо, зная, что более 70 % голосов избирателей у него в кармане. Считали? Не исключено, что всего через пару лет для Бассолино будут созданы все необходимые условия, чтобы он перебрался на двести километров севернее – в Рим. Спрашивали не на место ли Д’Алемы? А куда Д’Алема? Намекали, что он будет бороться за самое высокое кресло в Италии. В больших городах Италии кто-то нашел интересную философскую формулу: здесь на выборах побеждают уже не партии, а яркие личности, приводящие с собой в джунты честных, свободных и способных деятелей, которых в Италии тоже дефицит…