Сильвио Берлускони – Премьер Италии

Бенито Муссолини не зря дружил с сенатором Маркони, оказывал всяческую поддержку радиоделу, покровительствовал радиокомпании и даже присутствовал лично при открытии «Радио Ватикана» в 1931 году. С тех пор много воды утекло (первый самодельный телевизор появился в Италии в 1935 году). Другое стало радио, а тем более телевидение.

«Перманентная революция» на ТV. Так римская газета «Репубблика» как-то назвала итальянское телевидение и, возможно, весьма справедливо. Мы добавим: TV – это «поле развития мирной и демократической революции». С этим уже согласиться труднее. Впрочем в этой формулировке я бы еще оставил слово «перманентная». Ибо здесь, на итальянском телевидении, нет ничего более постоянного, чем перманентные изменения, ставшие определенной «константой» на перекрестке XX и XXI столетий.

Установившаяся в стране политическая биполярность (левоцентристская «Оливковая ветвь» и правоцентристский «Дом Свобод») не расколола на два «фланга» итальянское телевидение, которому не свойственны простые арифметические, количественные упражнения. Процессы протекают по сложным синусоидам и изменяются с такой незапрограммированной скоростью, что трудно фиксировать основные вехи политической переориентации тех или иных передач по трем основным каналам гостелевещания – РАИ. Каналы же «Фининвеста» отличаются сравнительной стабильностью и постоянством.

Если раньше, в 80-х – начале 90-х годов, сложились и крепли определенные «правила игры», по которым, повторим, первый канал РАИ как бы выражал интересы правого крыла христианско-демократической партии, РАИ-2 находился «под колпаком» социалистической партии, третий канал был «красным», коммунистическим, то отныне все смешалось в стеклянном доме РАИ на улице Маццини, рядом с Тибром, а также в бюро на римской окраине в Сакса Рубре. «Сердцевина» позиций во всем биполярна: одни за приватизацию РАИ без каких-либо ярко выраженных политических амбиций и претензий; другие – за сохранение государственной сущности лишь с частичной приватизацией авуаров холдинга РАИ, что в конечном счете определило бы политическую и экономическую раздвоенность телерадиовещательного гиганта – этого Арлекина, «слуги двух господ», оплачивающих расходы РАИ (государства – из бюджетных средств, за счет сборов налогов и разных платежей – примерно 1,5 млрд евро; и частных фирм – со сборов от рекламы – свыше 0,7 млрд евро в год). Сомнительными во многом становились средства, поступающие от рекламы. Сокращение и даже запрет на размещение рекламы по ходу фильмов, концертов, театральных спектаклей рассматриваются многими как «покушение на финансовую жизнь» каналов; другими – как защита «чистоты искусства», спасение лент от «мещанского мусора», помех, вредящих просмотру фильмов и других телепроизведений. Побеждают «экономисты», по крайней мере в 2004 году.

Тем не менее вопросы, безусловно, остаются сложными. Количество сторонников и противников рекламных роликов – спотов – постоянно меняется в зависимости от того, в какую сторону движется «маятник» художественных, политических и финансовых интересов так называемой новой партии, которую условно нарекли «партией РАИ». У этой «партии» в распоряжении три канала, три программы теленовостей, «дорожное радио», 1600 штатных журналистов и «галактика» разного рода «контрактников», «авторов», консультантов, экспертов, «фрилансов» и другого люда, пишущего, снимающего, торгующего телепродукцией, лоббирующего и т. д. Всю эту «армаду» из более 10 тыс. человек беспокоила, какой станет очередная, восьмая по счету, к 2000–2004 годам реорганизация РАИ; как вновь изменится структура холдинга с многими директорами, заместителями, помощниками, другими администраторами.

У них, там, в стеклянном доме, тоже перестройка, но… Многие склонялись к мнению, что в процессе реорганизации РАИ все более сильные позиции занимала так называемая «германская модель». Это раздражало из сугубо национальных соображений. Но привлекало своим конструктивизмом, рационализмом и модернизмом. Настроения «германистов» в 2002 году «перевешивали», ибо в Италии тоже хорошо умеют считать: по германской системе за оплату услуг телевидения в казну государства и телевещания попадает около 100 евро в год от каждой телеточки (а если умножить на 20–30 млн зарегистрированных телевизоров?), что значительно больше, чем в других странах Европы. И в этих условиях возможно ли, чтобы в Италии, в виде эксперимента, по двум каналам показывали программы без рекламы, а по третьей давали только рекламу, моду и теленовости? Трудно даже предположить. Нереально.

В 1957 году в Пескаре, на Адриатике, как мы уже сообщали, был построен новый телецентр. И 90 % итальянской территории вовлечено «в море антенн», принимающих телевизионные волны. 3 февраля 1957 года показали новые коллекции моды, а затем на экране появились первые рекламные ролики, те самые, что призваны были сделать «финансовую революцию» на ТВ, опередить в канун XXI века другие «двигатели прогресса».