Силы и престолы. Новая история Средних веков

В течение жизни Боэций писал на самые разные темы: его в равной мере интересовали математика, музыка, философия и теология. Самое знаменитое произведение он создал в темнице, где ожидал казни за свои преступления. Трактат «Утешение философией» рассматривает земные горести в божественном контексте. Он написан в форме диалога между Боэцием и госпожой Философией и призывает читателей согласиться с тем, что за превратностями мимолетной человеческой жизни стоят высшие силы. В ходе размышлений Боэций обращается к понятию колеса Фортуны. «Теперь, когда вы вверили себя власти Фортуны, вам должно смириться с ее путями, – пишет он. – Тот же, кто пытается воспрепятствовать вращению ее колеса, поистине глупейший из людей»[142]. Вскоре после того, как сочинение было дописано, великого философа подвергли ужасным пыткам и до смерти забили палками. Через два года испустил последний вздох и великий король остготов Теодорих.

Впереди открывался странный новый мир.

3 Византийцы

Суета сует, всё – суета![143]

Гелимер, король вандалов

Иоанн Эфесский, посланный императором крестить язычников в Малой Азии, неожиданно попал в царство смерти. В городах, через которые он проезжал, по улицам бродили больные и страждущие: животы раздуты, глаза налиты кровью, изо рта сочится гной. В богатых домах царила тишина – их обитатели, хозяева и слуги, вымирали целыми семьями, в комнатах сидели трупы. Скорченные непогребенные тела лежали на улицах с лопнувшими от дневного зноя гниющими животами, полуобглоданные бродячими псами. Большие и малые дороги опустели, не видно торговцев и путешественников, не слышно обычного гула. В опустевших деревнях некому было собирать урожай с полей и фруктовых деревьев. Стада, оставленные без присмотра, бродили по окрестностям как им заблагорассудится.

Оставшихся в живых охватил ужас. Происходящее напоминало конец света. По дороге Иоанн встречал путников с привязанными к рукам самодельными табличками: «Я такой-то, сын такого-то, из такой-то местности. Если я умру, во имя Господа и ради милосердия Его, оповестите моих родных, пусть придут похоронить меня»[144]. Он слышал, что в больших городах каждый день умирают тысячи, десятки тысяч человек и их тела складывают в кучи, чтобы потом свалить в общую могилу. Описывая ужасы, свидетелем которых стал, Иоанн цитировал Книгу Плач Иеремии. «Смерть вошла в окна наши, вошла в ворота наши и опустошила дворцы наши, – писал он[145]

. – Теперь погибли все они, ибо забыли имя Господа»[146].

Полные апокалиптических сцен записки Иоанна, в сущности, представляют собой мемуары о первой глобальной пандемии в истории человечества. Разновидность бубонной чумы, возбудителем которой служила бактерия Yersinia pestis (чумная палочка), а переносчиками – блохи, мелкие млекопитающие, черные крысы и, наконец, люди, в середине VI в. пронеслась по всем трем частям известного мира и опустошила Африку южнее Сахары, Персию и Ближний Восток, Китай и Среднюю Азию, побережье Средиземного моря и Северо-Западную Европу. По словам Прокопия Кесарийского, «ни острова, ни пещеры, ни горной вершины, если там обитали люди, она не оставила в покое. Если она и пропускала какую-либо страну, не коснувшись ее жителей или коснувшись их слегка, с течением времени она вновь возвращалась туда»[147]

[148]. Современные археологические исследования подтвердили присутствие чумной палочки на западе вплоть до Британии, Галлии, Испании и юга Германии[149]. Везде в местах ее распространения у людей наблюдались одинаковые симптомы: черные бубонные опухоли лимфатических узлов в подмышках и паху, бред, кома, кровохарканье, а у беременных женщин выкидыши.

Хотя мы никогда не узнаем точную статистику, эта ужасная болезнь – получившая название юстинианова чума в честь восточного императора, в правление которого она случилась[150], – по всей вероятности, унесла жизни миллионов или даже десятков миллионов человек, большую их часть в 541–543 гг. В последнее время некоторые исследователи утверждают, что такие авторы, как Иоанн Эфесский, сильно преувеличили размах, количество жертв и общее значение пандемии. Ученые призывают скептически оценивать общее число погибших[151]. Возможно, они правы. И все же в VI в. очень многие люди осознавали, что живут в эпоху огромных исторических потрясений.