Силы Хаоса: Омнибус

Каспсил вернулся к нормальному ритму через два часа. Главным достойным упоминания изменением, происшедшем в нем, стало желание одной женщины точно понять: что именно происходит в подулье.

— Вы хотите… Я не ослышался?

— Вы все слышали правильно. Отряд из двадцати человек. Полная амуниция, оружие и броня.

— Понятно. — Командующий Ородай откинулся на стуле и, сплетя пальцы рук, иронически поднял бровь. — Может, еще обеспечить поддержку с воздуха?

Мита махнула свободной рукой — она общалась с гораздо менее приятными людьми, чтобы беспокоиться о сарказме Ородая.

— Думаю, отряда мне хватит. Да, и еще транспорт, конечно.

Ородай преувеличенно серьезно кивнул:

— Ну разумеется.

Кабинет командующего был унылым помещением без окон. Лишь неясный шелест сервиторов доносился из теней за его рабочим столом. Очевидно, Ородай большую часть времени проводил в поездках и здесь постоянно обитали лишь безмозглые писцы.

— Умерьте сарказм, командующий. Нравится вам или нет, но мое требование имеет все атрибуты Инквизиции, потому…

— Да, конечно! И потом — это никакое не требование. Это просьба, девочка, и лучше бы вы ее называли именно так. У меня нет времени на изысканные разговоры.

— Зовите ее как хотите, в конце концов, смысл от этого не изменится.

Ородай исподлобья оглядел Миту, словно взвешивая ее на внутренних весах. Судя по ауре его мыслей, ни один аспект дознавателя Эшин ему не нравился.

— Давайте на миг представим, — произнес он, — что я дам вам желаемое. И в какой из безумных планов вы хотите втянуть моих людей?

— Мы отправимся на охоту за убийцей, командующий. — На этот раз настал черед Миты поднять бровь. — Вы помните еще, что именно вы просили помощи в расследовании?

— Я помню. Мне хотелось уберечь своих людей от неприятностей, чтобы не отвлекать персонал от более важных…

— Эге… Значит, вы считаете, что Инквизиция существует лишь для разгребания мусора?

— Не совсем так…

— Вы только что ясно выразились. — Мита скрестила руки на груди. — Если бы я была менее снисходительной, то решила бы, что это граничит с ересью…

Эшин оставила угрозу повисшей в воздухе, наблюдая за реакцией Ородая.

Командующий понял, что попался. В своих мыслях он яростно проклинал ее стервозность. Где-то в глубине души Мита с ним соглашалась, чувствуя неловкость оттого, что ей приходится давить на честного и прямого человека. Но она успокаивала себя, вспоминая о важности миссии, — на пути к цели нельзя было заключать соглашения и допускать компромиссы.

— Великолепно, — резко сказал Ородай, сжимаясь в кресле. — Берите людей, сколько вам нужно. Но как вы хотите обнаружить этого убийцу — это для меня загадка.

Мита улыбнулась, поклонившись с искренней благодарностью:

— У меня есть свои способы.

— Они вам пригодятся, девочка, — сухо сказал командующий. — Эпицентр землетрясения находился где-то внизу, потому на том уровне будет грязно… Грязно и безумно.

Предсказанное Ородаем в точности сбылось.

Все говорило о том, что подземный взрыв принес не только пепел и огонь, но и невидимый смог безумия. В каждом поселении вокруг Гернитауна, в каждом грязеотстойнике и глуши железных дюн сумасшествие потекло из теней, захватывая всех и каждого.

Его главными адептами стали пургатисты — зловещие проповедники закутанные в тряпье, увешанное костями и клыками, награждающие стенающие толпы удавами плеток с крючьями на концах. Они пророчили близкое возвращение Императора в крови и дыму, свидетельствуя визгливыми голосами о его неотвратимом гневе.

В городе Мита заметила сторонников этого движения на перекрестках и верхних этажах — с искаженными лицами они упоенно бичевали себя, не привлекая особого внимания. В подулье все было не так — там благочестие порождало лишь фанатизм.

Пургатисты здесь визжали и выли, смело нападая на взирающую на них толпу, они поджигали костры, на которых горели «мутанты» и «ведьмы», и простирали дрожащие пальцы к месту, где некогда находился Гернитаун. Они взывали к силе императорского возмездия, ведь именно она, по их мнению, очистила от скверны обиталище Ледниковых Крыс.

Проходя мимо беснующихся фанатиков, Эшин вновь и вновь задавала себе вопрос, который просачивался через все ее защиты: неужели безумие — это цена веры?

«Душевнобольные, но набожные» не были единственными детьми недавнего взрыва. Для многих банд землетрясение означало лишь одно — место Ледниковых Крыс освободилось. Вакуум власти должен быть обязательно заполнен, потому война в подулье вспыхнула в один миг.

Издалека доносился грохот перестрелки, который часто перекрывал шум рушащихся зданий и крики воюющих сторон. Иногда яркие цветы разрывов вырастали рядом с пешеходами, чьи плащи начинали переливаться множеством оттенков, оттеняя виндикторов, проносящихся мимо на трех «Саламандрах». Затем вспышка гасла, и люди вокруг снова становились серыми незаметными призраками. Мита подумала, что вид из окна открывается самый экзотический — город словно странный лес, украшенный драгоценными камнями.