Силы небесные, силы земные

— Даже Машка мне не поверила… Говорит: «Я бы на его месте точно так же решила!» — У Лии на глазах заблестели слезы. — Знаешь, что меня достает, Арс? Мы начинаем дружить или влюбляться, совершенно не представляя тех, к кому испытываем чувства… Феликс в меня влюблен, но не представляет, что я за человек. Ну ладно, влюбленность вообще разума не ведает, но дружба? Нет ведь никакого влечения, которое туманит мозг, — а все же мы ничего толком о новом друге не знаем… Даже я о тебе, к примеру. По большому счету окажись ты в такой ситуации, я не смогла бы с уверенностью отмести подозрения на твой счет! Ты вроде бы добрый и милый — ну а вдруг ты животных не любишь? Да что там новые друзья — Машка меня не знает! Машка, с которой мы дружим со школы!!!

— А вот я бы ни за что тебя не заподозрил. Ты открытый человек и очень добрый. Я бы скорее в зеленых человечков поверил…

— А Феликс уверен, что это я убила Репейку! — она всхлипнула.

— Милая Лия, не надо так расстраиваться… Он просто не достоин тебя, этот Феликс, вот и все! Забудь о нем.

Арсений ее утешал, жалел, обнимал. Лучшего друга, чем он, нет на свете.

Отлично. Он выиграл очередной раунд. Так и должно было быть. У него все всегда получалось.

Теперь можно приступать к финальной части.

Глава 30

Несмотря на обиду, Лия была уверена, что Феликс позвонит. Он очень любил свою кошку и потому в первый момент не справился с эмоциями; теперь же, немного остыв… Остыв, он поймет, что не могла Лия задушить Репейку, — поймет или почувствует сердцем! И извинится.

Но Феликс не звонил, хотя уже прошло два дня.

Что ж… Значит, тогда, в их прошлую ссору, Лия не ошиблась: он подозрительный по характеру. И, значит, все к лучшему: нельзя связывать себя отношениями с человеком, который будет постоянно подозревать ее и всех вокруг в злом умысле! Очень вовремя эта странная история случилась, потому что Лия уже начала в него влюбляться… Просто знак свыше!

Хорошо, что у нее есть Арс. Верный, преданный друг.

И еще работа. Она приносит радость. И помогает отвлечься.

Реставрация мебели дедушки Арсения подходила к концу, но у Лии уже возникли новые заказы от членов клуба коллекционеров антиквариата — можно даже без преувеличения сказать, что к ней образовалась очередь. Если так и дальше пойдет, то она сумеет отправить папу на лечение за границу! Ох, милый Лев Давыдович, спасибо вам!

Зазвонил мобильный. Лия вытерла руки тряпочкой с растворителем, стирая остатки клея на пальцах, и посмотрела на дисплей, надеясь увидеть номер Феликса…

Но нет, это был Арсений.

— Я собирался заехать к тебе в конце рабочего дня, но вспомнил, что ты сегодня встречаешься с папой… Ты говорила, что идете в шесть в кафе лопать мороженое.

— Ага, итальянское, — мечтательно улыбнулась Лия.

Она обожала эту заведенную отцом еще в ее детстве традицию: сбегать иногда из дома, от запаха маминых лекарств, и лакомиться мороженым вдвоем. Сейчас, пожалуй, это послужит ей утешением.

— Ну, тогда я к тебе завтра заскочу. Привет папе передавай. А где у нас в Москве итальянское мороженое дают? Я бы и сам не отказался. Обожаю его.

— На Пушкинской. В «Дольче вита» ^[8]. Арс, а хочешь, приезжай, я тебя с папой познакомлю?

— Да нет, неудобно… Зачем я буду вам мешать…

— Папа любит, когда я его с друзьями знакомлю.

— Ты уверена?

— Ты очень деликатный, — улыбнулась Лия.

— Не смущай меня. — Он помолчал. — Ладно, я, может, подскочу после шести, если освобожусь. Тут кое-какие дела наметились. Я ведь не предполагал, что удостоюсь столь лестного приглашения!

Как нередко случалось, Лия, погруженная в работу, потеряла чувство времени. Когда она посмотрела на часы, было уже полшестого, а ей до Тверской добираться минимум сорок минут, да еще в мастерской все привести в порядок!

Она вскочила, оттерла руки, закупорила свою «химию» — лаки, краски, клей и прочее, — все эти летучие вещества, которые быстро испаряются и сохнут. Сняла очки (работать она предпочитала в очках), затем быстро вставила линзы — сегодня она выбрала голубые, — переоделась, закрыла мастерскую и помчалась к метро.

— Папа? Ты уже едешь? Извини, я опоздаю немного… — проговорила она в трубку на ходу.

— Не волнуйся. Я подожду тебя в кафе, закажу сок какой-нибудь. Буду там минут через пятнадцать.

Георг, в отличие от дочери, всегда приходил на встречи немного раньше назначенного времени.

— Только мороженое без меня не ешь! — хихикнула Лия. — Я уже вхожу в метро! — приврала она.

…Почему-то она сразу поняла, что беда случилась именно с папой. Конечно, «Скорая помощь», стоявшая у кафе, могла приехать за кем угодно — тут тысячи людей, на этой площади! — но в груди у Лии глухо ударило: папа.

Она вломилась в дверь кафе. Навстречу ей везли каталку, а на ней…

— Папа!!!

Кислородная маска прижата ко рту; лицо, как восковая маска; глаза полуприкрыты; тело напряжено и подергивается под простыней. Толстый белобрысый санитар прижимает его пятерней к лежаку. На его огромных пальцах густо торчат светлые волоски.

— Что с ним?!

— Судороги. Это ваш отец? Он страдает эпилепсией?

— Нет, Паркинсон…

— А-а-а. Ну, хрен редьки не слаще.