Симби и Сатир Темных джунглей

Симби лежала на мягком матраце и пристально всматривалась в далекое небо - оно ей виделось будто через трубу - с мыслью высмотреть мимолетные обстоятельства, которые помогли бы ей выбраться из дупла. Но она ничего не заметила в небе, потому что его закрывали тучи. Вспомнивши о своей состоятельной матушке, она усмехнулась и громко проговорила:

- Э-хе-хе! Вот и настал конец моей жизни - я лежу в могиле, хотя пока еще жива. Эх! Когда я жила у своей состоятельной матушки, она бесперебойно снабжала меня завтраками, обедами, ужинами и всякими закусками. А теперь мне за три дня даже капли воды в рот не перепало, чтобы хоть немного освежить горло. Будь я поумней, мне даже в голову не пришло бы ослушаться предостережений матушки и других мудрых людей, которые говорили мне, чтоб я не стремилась испытать лишения от бедности и бедствий! А теперь моя бедственная судьба лишает меня, несчастную, даже жизни. И мне не с кем поделиться горькой печалью, потому что несколько часов назад я потеряла Рэли…

Хотя еще вчера мне удалось победить могучего Сатира Темных джунглей…

Да, но сегодня меня унес орел и бросил в это дупло…

Вообще-то, если б Рэли отыскала дорогу домой, она, наверно, сказала бы моей матушке, что меня унес орел…

А пока что мне стало понятно древнее присловье, которое твердят молодым старики: «Тот, кто живет не как весь народ, увидит то, что не видел никто».

Поукорявши себя, Симби проголодалась.

- О-хо-хо! Чем же мне утолить голод? - измученно сказала она и села. Потом отщипнула гнилушку от дерева, поразглядывала ее и сунула в рот. Но, хотя она долго жевала гнилушку, ей не удалось разжевать ее для прокорма. Выплюнувши гнилушку, она разрыдалась и пролила немало галлонов слез.

А потом внезапно вскочила на ноги и стала ходить по дуплу кругами. Она стучала в древесные стены, она стенала в надежде на помощь - может, кого-нибудь привлечет ее шум,- но поблизости никого, к несчастью, не оказалось, да и шума-то снаружи не было слышно.

Тогда она снова села на свой матрац. И безжалостно прикусила собственный палец - так, что он чуть не распался напополам,- а потом с великой печалью сказала:

- Ох-ох, матушка…

Но сразу же и умолкла. Даже не досказавши жалобу до конца. Потому что несколько полновесных фруктов, которые обронили, по недосмотру, орлята, упали ей неожиданно в правую руку. Но сначала она ужасно испугалась, решивши, что это - вредоносные штуки. А когда увидела на ладони фрукты - вовсе не вредоносные, а сочные и съедобные,- мигом начала их с жадностью есть.

На пятый день своей жизни в дупле Симби с бешенством прокляла тот час, когда ушла, из-за глупого недомыслия, от состоятельной матушки на поиски бедствий.

Мертвые козлята и проч. существа, которых орлы приносили птенцам, падали иногда сквозь дырку в гнезде, по ошибке несмышленых орлят, в дупло. Но разве их разжуешь, не поджаривши на огне? А огня-то у Симби как раз и не было. И она, хотя и умирала от голода, без всякой пользы смотрела на эту падаль.

А однажды, по недосмотру сытых орлят, в дупло упала полуживая змея. И Симби сковал мертвящий страх.

Минут через десять змея ожила и медленно обвила недвижимую Симби, которая не могла шевельнуться от ужаса.

Змея обвила омертвелую Симби, и подняла голову, и разверзла пасть, чтобы целиком проглотить свою жертву.

Но Симби отпрянула от разверзлой пасти и, юрко выскользнувши из смертных объятий, которыми обвила ее тело змея, стала метаться как сумасшедшая по дуплу, а змея - за ней: чтоб догнать и съесть.

И вот в погоне за обезумевшей Симби змея наткнулась на мертвых животных. Она мгновенно начала их заглатывать - и так наглоталась в своей прожорливой жадности, что беспомощно растянулась там, где лежала,- рядом с еще не проглоченной падалью.

А Симби настолько обезумела от испуга, что стала самоубийственно разбивать себе голову об стены дупла ради быстрой смерти. Она считала, что все равно умрет, так чтобы скорей и без долгих мук. Но, по счастью, пока она билась об стены, в дупло вместо падали падали фрукты, и она незамеченно для себя их ела, чтобы утолить хоть не страх, так голод. Симби не замечала от страха, что насыщается. (А фрукты роняли в дупло орлята.) Но вскоре невольно заметила, что наелась.

- Ну вот, голод я утолила,- сказала Симби себе самой, избавившись вместе с голодом от безумного ужаса.- Так что же мне делать дальше? Ах да, я ведь была хорошая певица, когда жила счастливо и дома! Значит, теперь мне, пожалуй, надо спеть. Но какая, интересно, песня подойдет к моей нынешней печали?

Да-да, я, кажется, припоминаю, что однажды мы были с матушкой в доме, где умер старый хозяин, и меня попросили спеть заупокойную песню.

Вот ее-то мне и нужно сейчас, наверно, спеть, потому что через несколько дней я тоже, видимо, упокоюсь навеки.

Симби запела заупокойную песню, но минут через десять нежданно уснула, потому что ни на секунду не смыкала глаз, с тех пор как орел бросил ее в гнездо.