Симбиот

   Многократно было отмечено, что раненного, увечного, истекающего кровью змеечеловека стая хищников не заметит, обойдет стороной, даже если преследует при этом намного более "сложную" добычу.

   Опасными для змеечеловека животными на Шаа были не хищники. Опасными были... травоядные.

   Напуганные внезапным появлением змеечеловека, они могли в порыве ярости его опрокинуть, затоптать, изувечить.... Особенно - когда в стаде или в семейной группе травоядных появлялся приплод - один, очень редко - два теленка. (Слово "теленок" пришло в "голову" Александру; у Ташши были совсем иные определения для того мелкого "жевуна", который рождался от мощного, рогатого, покрытого прочной толстой кожей (именно из этой кожи делали "бронеплащи" для Гвардейцев) животного).

   Змеиный мир, скукожившися до крохотной полоски в несколько сот миль по обе стороны экватора, не мог себе позволить больше одного вида травоядных.

   В далеком детстве Ташша неоднократно слышала от своих родичей, что так было не всегда.

   Предания утверждали, что когда-то, очень давно, на Шаа была очень мощная цивилизация. На всех континентах, ныне скрытых под толстой коркой снега и льда, обитали змеелюди, которые достигли небывалого расцвета своей культуры. Те, древние змеелюди могли свободно перемещаться не только по воздуху, но и даже в космосе. Ташша не очень-то верила в такое, вся её жизнь убеждала её в обратном. Однако события последних дней заставили её по-иному отнестись к той информации, которую она случайно получила в самом раннем детстве.

   Теперь, когда в её душе поселился симбиот, женщина-змея начинала понимать, что окружающий её мир сложнее, чем он представлялся ей до этого.

   Причем - намного!

   Ведунья усилием воли остановила поток мыслей, захлестнувших её сознание, медленно и осторожно двинулась в сторону уютной бухточки, высмотренной ею с гребня одной из складок склона.

   На берегу Ташша в последний раз осмотрелась, скинула с себя полусгнившие лохмотья, с наслаждением погрузилась в теплую воду озера.

   Ощущения были восхитительными.... Ведунья закрыла глаза от удовольствия, легла на спину, раскинула руки в сторону....

   Очень далеко отсюда, где-то в центре озера, на невообразимой глубине один из горячих гейзеров, за многие тысячелетия превратившихся в горячие же ключи на дне озера, ими же созданного, в очередной, стомиллионный уже раз толкнул кипяток в толщу воды над собой. Во все стороны от него пошла упругая волна. Наконец, волна - ослабшая, обессиленная временем и расстоянием - торкнула женщину-змею, будя её и возвращая её из грез блаженства и забытия в "реал".

   Ташша лениво пошевелила пальцами руки ног, направляя свое расслабленное тело к берегу....

   Она села на дно в нескольких шагах от уреза воды, зацепила со дня ил, перемешанный с мелким песком, тщательно натерла им все тело, начиная с макушки головы и заканчивая кончиком короткого хвоста.

   Кожу защипало, впрочем - не очень сильно. Ведунья потерпела немного, а потом быстро смыла с себя раздражающую кожу субстанцию.

   Вместе с песком, грязью и илом от тела большими кусками начала отделятся... кожа.

   Ташша осторожно зацепила краешек оторвавшегося кожного покрова, потянула его вниз. Кожа отделилась от тела практически безболезненно. Ведунья зацепила когтями следующий отделившийся от тела кожный лоскут.... Затем - еще один.

   Отдирая от тела куски своей плоти, женщина-змея вспомнила, что несколько лет назад она "пропустила" очередную линьку. То есть все признаки того, что её старая кожа вот-вот должна сойти - были, но сам процесс почему-то никак не начинался. В итоге Ташша ушла в зимнюю спячку, так и дождавшись обновления покровов своего тела. А весной дела и заботы так закрутили её, что она до очередной зимы так ни разу даже и не вспомнила, что у неё начиналась смена кожи.

   В результате старая кожа так и не сошла с её тела, вместе с грязью она прикипела, приросла к новой. И если бы не теплое озеро и его лечебный ил....

   Очистив все тело от ошметьев старой плоти, она вновь отплыла от берега, закрыла глаза, погрузилась глубоко в озеро.... Женщина-змея скользила в воде просто великолепно; намного лучше, чем любой из людей, включая человека-дельфина по имени Фелпс - это Сашка вынужден был признать, по достоинству оценив гибкость и природную - змеиную - ловкость Ташши.

   - Значит, плаваешь ты не очень? - удовлетворенно констатировала Ведунья, выбираясь на берег. - Ну, хоть что-то я делаю лучше тебя - ратника из далекой звездной системы! - она улыбнулась.

   - А подслушивать мысли - нехорошо! - насмешливо-назидательно отозвался Заречнев. - Ты скажи еще, что у меня и ядовитых зубов тоже нет, и хвоста...

   - Хвоста? Ах, да! - снова засмеялась Ташша. - Действительно, про хвост я как-то упустила! Не обратила сразу внимания! Действительно, вы - существа бесхвостые!

   Женщина-змея подошла к мешку погибшего ратника, вытряхнула его содержимое на песок.

   Покойный Гвардеец оказался запасливым.