Симбиот

— Было бы очень хорошо привлечь к этому делу Наркомат внутренних дел. Нужно убедиться в том, что приедут действительно лучшие, а не те, кто меньше всего сейчас нужен в частях и КБ. Кроме того, представляется прекрасный шанс выявить виновников серьезных нарушений и преступлений. Тут я попросил бы не горячится. И еще одно. Очень хотелось бы видеть специалистов НКВД, я думаю, им будет, что добавить к мнению экспертов.

Я перевел взгляд на Лаврентия Павловича, но его лицо опять ничего не выражало. Хотя по глазам было видно, что его мозг работает на полную мощность, уже обдумывая каким образом можно использовать подобный шанс. Думаю в его лице, по крайней мере, в этом вопросе, я найду преданного сторонника.

— У меня все. Более подробные предложения, могу в письменном виде предоставить в течение суток.

— Хорошо… Очень хорошо. — после некоторого раздумья произнес Вождь. — Ми подумаем. А свои предложения ви действительно предоставьте. Я думаю, нечто подобное нам сейчас не помешает.

Иосиф Виссарионович вновь задумался. Мне показалось, что он хочет спросить что-то еще, но сомневается. После довольно продолжительной борьбы, он проговорил:

— Ну что же, товарищ Павлов, я думаю ви ответили на все интересующие нас вопросы. — Сталин вопросительно посмотрел на Берию, тот утвердительно кивнул и Вождь продолжил. — Можете быть свободны. Ми обдумаем ваши предложения.

— Разрешите идти?

— Идите.

— До свидания товарищ Сталин.

— До свидания товарищ Павлов.

— До свидания Дмитрий Григорьевич. — опять влез Берия.

— До свидания Лаврентий Павлович. — нагло заявил я. А что? Ему можно не по уставу, а мне нет?

Как только дверь за Павловым захлопнулась, Вождь перевел взгляд на Наркома и проговорил:

— Лаврентий, я не узнаю его.

— Товарищ Сталин. Если ли бы я лично не просмотрел результаты проверки, то ни за что не поверил бы что это Павлов… — Нарком на секунду задумался: — В свое время, я интересовался возможностью выращивать копии людей, — на этой реплике Сталин пристально всмотрелся в его глаза, но Берия стоически перенес натиск и продолжил: — но меня уверили, что это невозможно. Это точно Павлов. По крайней мере, тело, точно его… Видимо, сильно током тряхнуло… Кроме этого глупого случая с пишущей машинкой, предъявить ему нечего.

Наверное, Лаврентий Павлович был бы сильно доволен собой, узнав, насколько он был близок к истине.

— Ты ему веришь?

— Во всяком случае, в том, что он говорил здесь, я не почувствовал фальши. Надо признать, что в его словах была своя правда…

— Усиль за ним наблюдение, приставь к нему людей.

— Уже.

Сталин вновь задумался. Его обуревали сомнения. Наконец, что-то решив для себя, он проговорил:

— Ты обратил внимание, как странно он ходит. Такое впечатление, что он задумывается над каждым своим шагом?

— Заметил. Да и осанка у него изменилась.

Ну не могли же знать Вожди, что симбиот, засевший в голове «товарища Павлова», не служил в армии! И все строевые приемы, шаг и порядок обращения к старшим по званию и служебному положению, брал из памяти Генерала. Удивительно то, что он вообще в ногах не запутался и не шмякнулся об пол.

— Хорошо… Ми посмотрим…

Отсчет времени обнулился. И сразу же начался вновь, и когда он завершится на этот раз, не знал уже ни кто.

* * *

Только после того как дверь сталинского кабинета захлопнулась, я смог вдохнуть полной грудью. У меня, конечно, были сложные переговоры и до этого, но таких…

Признаюсь, что лишь усевшись за стол с Вождями, я, наконец, в полной мере осознал реальность происходящего. До этого момента, воспринимал окружающий мир как некую компьютерную игру, в которой всегда можно сохраниться и начать сначала, а самому игроку ничто не угрожает. И только когда почуял запах табачного дыма, исходящего из трубки Сталина, почувствовал за своей спиной его мерные шаги, и ощутил пристальный взгляд Берии, я проникся серьезностью момента. Нет, проглатывать язык, рвать на себе волосы или каяться, не сходя с места, мне в голову не пришло, но вот серьезнее продумывать каждое последующее слово или движение — заставило.

А вообще, разговором я остался доволен. Думаю, в чем-то мне удалось зародить сомнение или даже убедить наших Кормчих. Несомненно, удалось заложить пару камешков в фундамент будущего авторитета непревзойденного стратега всех времен и народов «товарища Павлова». Предложения по осмыслению и внедрению опыта прошлых войн будут учтены. Скорее всего, в несколько ином виде, но будут. Отлично, на большее я и не рассчитывал.

Мои раздумья были настолько глубоки, что их смог прервать только удар головой об крышу собственной машины, когда я попытался в нее забраться. Но ненадолго. Мысленно обматерив адскую технику и ее неразумных конструкторов и приказав водителю ехать домой, снова задумался.