Симбиоз

Я с опаской высунула голову. Собеседник Франциско уже не стоял – он парил в воздухе сантиметрах в тридцати над землей. На руках и вокруг шеи у него появились чудовищные темно-серые пятна, будто кожа шелушилась и отмирала, пальцы искривились и вытянулись вместе с ногтями. За спиной прорезались такие же, какие я видела у Франциско, черные крылья, а глаза засветились неестественным алым цветом. Метаморфозы произошли молниеносно, буквально минуту назад он еще выглядел, как обыкновенный человек.

Распластавшись под забором, я крепко держалась за холодные прутья и прокручивала в голове рассказ Франциско о том, что такое трансформация.

- Могу показать.

- Нет, объясни на словах.

- Да мне даже кровью жертвовать не придется! Ладно. Трансформация предполагает полное слияние демона с человеком. Симбионт получает все его способности сразу, но лишь на четверть от их настоящей мощности. То есть, если Манту может одним ударом расплющить машину, я, будучи в его форме, смогу только примять на ней крышу. Если он – абсолютно неуязвим, я – очень хорошо защищен. Это тяжелый процесс для человека, он истощает, поэтому длится трансформация в среднем не больше десяти минут – у каждого свой предел, и зависит он от физического здоровья и установившейся с демоном связи. Если связь крепка, а ты молод, можно и двадцать продержаться, но потом ходить будешь как выжатый лимон. Вещь, в общем, удобная, только приметная слишком: в момент перевоплощения ты приобретаешь некоторые внешние признаки своего демона. Кто шерстью покрывается, кто перьями, кто чернеет, кто краснеет – по-всякому. Когти прорезаются такие, что камень рубить можно. Разумеется, руководство ФБР трансформацию полностью запрещает и наказывает за ее использование в первую очередь.

Существо, к которому некогда обращались по имени Габриэль, издало необычный рокочущий звук: то ли громко вздохнуло, то ли яростно фыркнуло, - и в следующую секунду Франциско кубарем покатился по дороге. У любого нормального человека от такого удара переломались бы все кости, однако он лишь поморщился, с трудом поднимаясь на ноги, и с сожалением посмотрел на свои ободранные джинсы.

Я в ужасе прикрыла рот рукой. И их Нари собрался арестовывать?

- Отдай мне камень, - проревел Габриэль, стремглав подлетев к противнику и сжав когтистой лапой его горло. – Терпение Питера не безгранично, Франциско. Если ты считаешь, что неуязвим за счет его покровительства, ты серьезно ошибаешься.

Еще один сокрушительный удар – на этот раз Франциско врезался прямиком в окно частного павильона, на углу которого, затаившись, сидела я. Стекло разбилось вдребезги, издав характерный оглушительный звук. Теперь Габриэль двигался в мою сторону.

Совсем рядом находилась калитка, закрытая, но еще более низкая, чем забор. Перелезть ее не составило бы мне труда, и я принялась морально готовиться к отчаянному спринту, чтобы выбраться из опасной зоны.

- В пекло его покровительство, - Франциско, весь в пыли, но без единой ссадины на лице, выкатился из здания обратно на улицу и приподнялся на локтях. – Ты окончательно превратился в его тень, Гэб. Мне противно смотреть на тебя.

И чего он только добивался? Его противник, казалось, вот-вот начнет огнем дышать от злости, причем буквально выражаясь. Наверняка ведь демоны могли дышать огнем, как драконы.

Внезапно в плечо Габриэля вонзился толстый инъекционный дротик: сотрудники ФБР все же решили поучаствовать. Стрелявший находился на крыше жилого трехэтажного дома напротив, однако рассмотреть его мне не удалось. Выпустив снаряд, он сразу скрылся.

- Что на этот раз они изобрели против нас? – Габриэль с легкостью вынул дротик, усмехаясь. – Очередное снотворное? От свинца хотя бы был массаж.

Он сжал когтистый кулак, размер которого не уступал размеру моей головы. Сжал и резко выпрямил, и в ту же секунду до меня добрался плотный поток воздуха, будто я оказалась посреди океана в шторм, и меня захлестнула огромная строптивая волна. В ближайших ста метрах полопались оставшиеся целые окна, отовсюду раздавался треск – я отлетела назад и неуклюже упала на спину.

- Отчего ты не трансформируешься, братец? Соблюдаешь закон? - в глазах у меня троилось, но разлеживаться на открытом пространстве было нельзя. Я вновь поползла к заветной калитке. – Выглядишь жалко. Боишься воевать, хоть не мешайся!

Франциско вновь отправился в полет – за его избиением следить было едва ли не страшнее, чем беспомощно барахтаться на линии огня. Как и Габриэль, я не понимала, почему он не сопротивляется. Ведь я точно знала, что он может.