Симеон Сенатский и его История Александрова царствования. Роман второй в четырёх книгах. Книга первая

– Ваше величество, прошу заранее прощения за мою дерзость, – сказал он спокойно – и в то же время не без трепета, – но я бы хотел предостеречь через вас графа Мефодия Кирилловича Большова. При всем моем уважении к нему, к его большому уму, я обязан сказать, что он будет последним дураком, если займется кладоискательством в монастыре. Ни к чему хорошему поиски его не приведут! Сундук он князя Ростова все равно не найдет, а вот дел таких натворит, что всем тошно станет. И прошу еще передать ему, ваше величество…

– Да с чего вы взяли, князь, – перебил его государь, – что за этим он в монастырь отправляется?

– Должность у меня такая, ваше величество, все знать! – ответил с достоинством Павел Петрович. – Покойный император – Павел Петрович, царствие ему небесное, выучил. – И продолжил сухо: – Поверьте мне на слово, ваше величество, он своим поиском такие силы небесные на нас всех может накликать, что честно скажу: я свои меры уже принял – и приму вплоть до крайних, чтобы он об этом сундучке князя Ростова и думать забыл. И полагаю, что и князь Ростов свои меры принял. Не дай бог, ваше величество, если граф своей глупостью на спусковой крючок сего механизма князя Ростова нажмет. Перемолотит графа – и всех, кто ему под руку попадется.

– А откуда вы это знаете, князь? Или опять общей фразой отделаетесь?

– Нет, не отделаюсь, ваше величество! – воскликнул Павел Петрович. – Последнее, что мне князь Николай Андреевич перед смертью своей сказал: «Павлуша, передай всем, что если кто вздумает мой сундук искать, метку от меня с того света получит. А тех монахов числом девять будет. Так вот, Павлуша, кто будет искать… не из их числа».

– Страсти какие вы, князь, рассказываете, – засмеялся император.

– Что ж, ваше величество, – тяжело вздохнул Павел Петрович, – я предупредил. – И добавил: – Полагаю, что недолго нам осталось ждать скорбных вестей из монастыря.

Вот такой сон мне приснился. И продолжим описание прерванного моего разговора с Павлом Петровичем.

Итак, он мне заявил пренагло, что когда я свой этот сон увижу – и проснусь в холодном поту, разговаривать с ним мне будет некогда, поэтому он желает сообщить мне сейчас следующее. На мгновение он замолчал – сделал легкую ораторскую паузу и заговорил вдохновенно: