Симеон

Так что я навряд ли могу особо изменить Историю, но…

Глава 29

Я иногда задумываюсь на тему «что бы было, если…» Например, Пётр Второй не умирает от оспы. И насильно берёт в жёны Елизавету, а потом рождаются дети. Или сын царя Фёдора Алексеевича не умирает в детстве, а становится сам царём в младенчестве. Насколько устойчива История? Представим, что в «ночь длинных ножей» победили бы штурмовики Рема, а не Гитлера. Что это изменит, как в истории Германии, так и всего мира?

Даже судьба самого Симеона могла бы повлиять на судьбу России в реальной Истории. Не погибни он возле Антильских островов, а сделай военно-морскую карьеру и к середине 90-х в Петербурге появился бы дополнительный Романов. Не какой-то там Бобринский (от Орлова и немки), а вполне натуральный. Причём сын Павла от любимой и первой в его жизни женщины. Великолепный противовес нелюбимым сыновьям, которого можно раскрутить, как следует, науськать и создать себе помощника.

Вернусь к Наполеону. Тот, кто побывал в долгах, длительных и тяжёлых, вполне возможно, что мечтал о добром волшебнике. Том, который поможет сбросить бремя, когда совсем молод и в этой проблеме не виноват (Наполеону они достались в наследство). Когда есть братья и одного из них приходится таскать по гарнизонам, чтобы помочь получить образование.

Конечно, если подсоблю Бонапарту, то этим не спасу Россию от вторжения. Зато, по мере роста самого полководца, зная его примерную будущую судьбу, могу добиться кое-каких уступок. Нет, я не собираюсь предсказывать ему сложности, хотя бы потому что сам их не знаю.

Но почему бы не стать на время добрым волшебником Симеоном Великим? Я не собираюсь воспитывать будущего императора, пусть просто помнит кто в сложный момент его жизни протянул ему руку. Он всё равно разрешит свои финансовые проблемы со временем, так что я ничего не поменяю в Истории. Зато буду иметь морального должника все ближайшие годы.

Лишь отправив финпомощь до меня дошло, как о Симеоне будут отзываться в будущем все любители альтернативок. Мол. ради личных политических удобств он вложил свои тридцать серебряников в становление чудовища.

24 сентябра наконец-то закончилась тянучка, проедавшая общественные мозги. Нас пригласили (вместе с остальным важнын для страны народом) на торжественную линейку во дворец. Екатерина Великая передала свой титул великому князю Александру Павловичу Романову. Обвела, так сказать, вокруг пальца собственного нелюбимого сына пока при памяти и у власти. И даже Регентский совет учредила и утвердила из себя самой.

Абсолютизм самовластья не требует плебисцитов и согласия парламента, достаточно поставить народ перед фактом. И время удачно подобрано, ибо урожай в основном собран, а недоволства можно будет задавить не вытаптывая поля.

Ко мне, ошивающемуся с бока припёка (в давку поздравлений я не полез) подошёл дежурный гвардеец с запиской в руках.

— Ваше высокопревосходительство, вам сообщение.

— Благодарю — ответил, ознакомившись с текстом, и отпустил офицера.

Теперь нужно найти Храповицкого, чтобы отпроситься «по важным делам, не терпящим отлагательств». В принципе, мы больше особо не нужны — подхалимов и лизоблюдов и без нас хватает. Нашедшийся Александр Васильевич прочитал послание, затем нашёл церемонимейстера, о чём-то перетёр с ним и вернулся.

— Пойдёмте, Семён Афанасьевич, нам разрешили покинуть сиё празднество.

Внизу ошивался Степан, мы его прихватили, коли сообщение доставил, и отправились в свои свояси. Уж очень приятная новость была написана на бумажке. «Прибыл корабль из Австралии».

Ура-ура, урара, вся деревня в шишках! Наконец-то хоть что-нибудь узнаем о своей авантюре.

— Ваше высоко…южное побережье исследовали…нашли подходящий залив…,- тараторил, захлёбываясь от радости и гордости, капитан посыльного корабля, — даже англичан нашли, но они очень далеко от нас расположились…

Ясен пень, что мои «приметы» достаточно приблизительные. Ориентиры класса «восточная часть южного побережья» или «южнее находится большой остров Тасмания» чересчур приблизительные. Так что и в докладе звучало:

— Вот примерную карту составили. Вот остров, а напротов западного рога и наш залив находится.

Чёрт с ним, с «Мельбурном», главное есть хоть какая-то зацепка.

— С севера в залив впадает река, так возле и пост поставили и причал оборудуем.

Если это не то, то используем порт для поисков Антарктиды имени Елагина. Можно и на юге Тасмании ещё один пост соорудить для транзитных исследовательских целей. Если, конечно, аборигены наших Куков не сожрут.

— С местными туземцами познакомились уже, они все чёрные аки негры в Африке.