Симеон

Тарабарщина возымела действие — оба собеседника вытаращились на невнятный набор слов похожих на научное откровение. Возражать не стали, а уточнить постеснялись, особенно аптекарь.

— Для массового производства спирта более всего подходит белая сахарная свекла, ибо спирт действительно важен, причём повсеместно. Та же массовая медицинская гигиена просто невозможна без солидных спиртовых запасов.

Главное артистично нести псевдонаучный бред и народ к вам потянется.

— Семён Афанасьевич, но в свекле совсем мало сахаристости, как же так.

— Это пока мало, потому что никто не занимается в России её селекцией. Зато в Пруссии уже большой опыт имеется. Если выйти на специалистов, то даже улучшенные корнеплоды можно будет закупить для выращивания.

Увы, но поиск заморских свеклоробов мне не под силу, но если припахать знатоков, то вполне возможно, что таковых найдут. Пусть не в германских землях, пусть во Франции или ещё где, но должны же быть свекловеды и сахарманы.

— Я сам предполагаю заняться в своём имении селекцией той свекловицы которая в нашей стране имеется. Деньги на это есть. Заодно профинансирую разработку и создание оборудования для производства сахара промышленным путём.

— Позвольте, но это займёт многие годы, — опять меня урезонил гость.

— А что делать, если сахарный тростник растёт лишь в жарких странах. Его много не купишь для производства спирта и сахара в больших количествах.

— А если привлечь для закупки состоятельных людей?

— Иван Яковлевич, не хочу бегать повсюду с протянутой рукой. Лучше потрачу годы, но окажу помощь своему государству. И не в возможных наградах и компенсациях дело, а в чувстве собственного достоинства. Видимо молод ещё, вот и не овладел расчётливостью.

Мы ещё побеседовали о том о сём, после чего Храповицкий проводил посетителя до дверей. Вернувшись, он сказал.

— Удивительно, но Иван Яковлевич готов немедленно написать и разослать письма по Европе, чтобы выявить знатоков свекловицы и сахарного дела. Напрошусь-ка я на приём к государыне-матушке…

Глава 5

Обрастание нужными людьми — процесс постепенный и требующий особого внимания к их нуждам. В принципе, с собой в имение возьму лишь несколько человек, остальные пусть здесь колготятся пока. Тот же Прохор Кузьмич имеет свою мастерскую, а его работники и так обустроены. В домен поедут лишь управляющий, а также надыбанный из вчерашних студиозов агроном-энтузиаст и два медикуса, мечтающих пройти практику где бы то ни было.

Сейчас, пока есть время, заказываю и получаю всякие необходимости. Например Прохор Кузьмич изготовил дюжину совочков, чтобы было чем корни цикория из земли выкапывать. И две сапёрные лопатки на всякий пожарный случай.

Вернувшийся из дворца Храповицкий рассмеялся прямо в лицо мне.

— Семён Афанасьевич, вы напоминаете мне сенатора Катона, который постоянно требовал разрушить Карфаген. Я уже настолько поверил в ваш русский сахар, что даже Екатерина теперь его ждёт. Видимо обстоятельность ваших действий всех смущает.

Понятно, что последний его отчёт коснулся и прогноза по поводу Франции.

— Вот с этим государыня не согласна, считает, что дальше революция не пойдёт, так как заглохнет. Кстати, она заказала у нас русского кофе хотя бы сотню фунтов. Готова платить аж по два рубля за фунт лишь бы было.

Фигасе, Катька чувствуется присела на новый напиток, а ведь лично варила заморский из расчёта фунт на пять чашек, чем себя и угробила не по возрасту. Хорошо, что я Степана припахал «за деньгу малую» и он создал бригаду из дворовых. Ездят по городу и копаются, где доведётся. Уже пережарена и оеремолота почти сотня фунтов, так что имеем запас в три сотни.

— Отлично, можем продать государтне-императрице, аки поставщики для её Двора, — рассмеялся ему в лицо в ответ.

— Так может в дар преподнесём?

— Нет, Александр Васильевич, порядок должен быть во всём. Это жизненная позиция, а не жадность. Иначе подунают, что я подлизываюсь в расчёте на большую выгоду.

— Понимаю вас, сейчас распоряжусь, чтобы готовую смесь отправили во дворец.

Поездки, встречи, расчёты вдруг сменились визитом одного из английских купцов с которым познакомились в июне.

— Мистер Саймон, мистер Александер я привёз вам то, что вы заказывали.

Ура-ура-ура, мы теперь владельцы четырёх «фергюсонок». Правда с меня содрали по сотне рубликов за каждую, но винтаж есть винтаж, да ещё и редкий. Трейдер нашёл даже потенциального исполнителя в Англии, гоёвого произвести двадцать таких ружбаек до конца года.

— Но вам это обойдётся по 80 рублей за каждую.

Я практически сразу согласился, откорячившись лишь на необходимость проверить винтовки самолично в стрельбе. А заодно мы угостили купца «русским кофе». Визитёр оценил отсутствие горечи и исходную подслащённость.

— Скажите, пожалуйста, а сколько стоит ваш вариант кофе?

Во мне тут же проснулся «врун, болтун и хохотун», да ещё под маской всё понимающего и искренне сочувствуюшего человека.