Симон Петлюра

До 12 тысяч украинских войск киевского гарнизона, собранных Петлюрой, были выведены из казарм около полуночи... В эту ночь были разоружены большевистски настроенные солдаты двух авиапарков, понтонного и телеграфного батальонов, пяти артиллерийских батарей, «красная гвардия» трех заводов, Подола, Шулявки — всего до 7 тысяч человек. Войсками Петлюры было захвачено у большевиков: 10 батарей, более 200 пулеметов, 2 броневика, 6 самолетов, 5 миллионов патронов. Разоруженных солдат русского происхождения уже под утро свезли на Киевский вокзал и под охраной отправили в эшелонах к российской границе. Выявленные среди заговорщиков солдаты-украинцы немедленно демобилизовывались.

Узнав, что киевское восстание — это только часть плана заговорщиков и что на Киев направляются с фронта значительные части революционного 2-го гвардейского корпуса, Петлюра приказал украинским частям разобрать железнодорожное полотно, блокировать узловые станции, ввести жесткие правила въезда в Киев и немедленно разоружить подозрительные военные части. Генерал Скоропадский был назначен командующим всеми войсками Правобережья и прикрыл Киев от наступления 2-го корпуса. Его войска разоружили и разогнали деморализованные солдатские массы, устремившиеся к Киеву. Члены Киевского Революционного комитета (лидеры восстания — Пятаков, Пуке, Бош) и несколько лидеров профсоюзов и советов были арестованы и просидели день в тюрьме. Несмотря на протесты Петлюры, Винниченко выпустил заговорщиков, хотя о заговоре в Киеве не слышал только глухой.

Вся эта грандиозная акция, предотвратившая большевистскую революцию, стоила жизни одному украинскому бойцу: заговорщики от неожиданного напора растерялись и практически не оказывали заметного сопротивления.

В это же время разоружение мятежных частей происходило еще в десяти городах Украины в четырех городах Украины, по подозрению в заговоре, были распущены Советы. Однако, несмотря на разоружение, напряжение в Киеве не спадало. В ответ на акцию Петлюры профсоюзное Бюро объявило о всеобщей забастовке в городе.

2 декабря на заседаниях Малой Рады расследовались события 30 ноября. Чувствуя за собой силу армии, лидеры УНР резко и единодушно охарактеризовали эти события.

Винниченко тогда заявил, что «большевики хотят уничтожить наше государство... затянуть нас в гнилое петербургское болото». Генеральный секретариат, узнав правду о событиях, впервые назвал большевиков врагами Украины.

После провала плана вооруженного восстания в Киеве ленинское правительство решило действовать путем угроз, а так же внешнего и внутреннего давления на Центральную Раду.

4 декабря Центральная Рада получила от СНК «подарок» — ультиматум. В нем от Центральной Рады, под угрозой войны, требовалось: прекратить «дезорганизацию общего фронта», прекратить пропускать эшелоны с казаками на Дон через Украину, прекратить «разоружение советских полков и рабочей красной гвардии на Украине и возвратить им немедленно оружие...», обязаться «оказывать содействие революционным войскам в деле борьбы с контрреволюционным кадетско-калединским восстанием». За невыполнение этих требований или при отсутствии утвердительного ответа на них в течение 48 часов ленинское правительство угрожало, что «будет считать Раду в состоянии открытой войны против Советской власти на Украине и в России».

Центральная Рада отмела все обвинения и поставила свои условия прекращения конфликта: признание УНР, невмешательство в ее внутренние дела и в дела Украинского фронта, разрешение выезда «украинизованных» войск на Украину, разделение финансов, участие УНР в общих переговорах о мире.

Однако, 7 декабря последовал новый ультиматум СНК. На этот раз кремлевские хитрецы формально признали право каждого народа на самоопределение, но не признали самой Украинской республики, заявив, что переговоры о возможном признании могут начаться только после немедленного отказа от «какой бы то ни было поддержки калединского мятежа».

Этот большевистский ультиматум остался без ответа и вопрос о «войне и мире» завис в воздухе. Политики Рады уже было обрадовались «забывчивости» Кремля... Но Ленин не забывал об Украине, просто было принято решение подготавливать военную акцию в глубочайшей тайне... Для «удобства» вторгающейся армии и «молодой» советской дипломатии необходимо было начать войну без объявления войны.

Появление первого ультиматума было «приурочено» к открытию Всеукраинского съезда Советов. От ультиматума ленинский СНК ожидал определенного агитационного эффекта. Но получилось скорее обратное... Даже местные большевики стыдливо оправдывали содержание ультиматума «непониманием» местных украинских проблем «питерскими» руководителями.

Дело было даже не в ультиматуме, а в съезде Советов. После провала вооруженного восстания у большевиков оставалась надежда на мирное «перетекание власти» — путем провозглашения недоверия Центральной Раде Всеукраинским съездом Советов. Но и с этим съездом местные большевики опростоволосились. И опять их переиграл Петлюра...