Симпатика (СИ)

Кроме того, ещё и сложность с Чонином. Если Хань заговорит о Кае, станет ясно, что Кая он знал задолго до операции. Впрочем, Чонин не дурак, он наверняка это уже понял, если сказал правду и не обладал воспоминаниями Кая. Или давно знал, если всё помнил.

Прямо сейчас Хань просто стоял и молчал. В голове — ни одной идеи, как выкручиваться в сложившихся обстоятельствах.

И это ещё без учёта мнения Чонина, который всё это прекрасно слышал, стоял рядом и тоже ждал ответа Ханя. Причём Чонин как раз знал — предположительно — официальную версию. Он спокойно мог сказать Сэхуну и Тао, что пробыл почти год в криокамере, перенёс комплексную операцию, и что донором был некий Ким Кай.

Разве что…

Ханя осенило.

— Мы знакомы. Это Ким Чонин — пациент, которого я наблюдаю. И Кай.

— Чего? — озадаченно вопросил Тао, переводя растерянный взгляд с Ханя на Чонина и обратно. Сам Чонин выпрямился, удерживая на руках Солли, и теперь пристально смотрел на Ханя. Пристально и выжидающе.

— Сэхун, ты ведь проводил операцию Каю на ноге, помнишь?

Сэхун кивнул — он тоже смотрел то на Ханя, то на хранившего молчание Чонина.

— Рана была старой уже тогда, когда он пришёл к тебе. И операция не помогла. Связи в клетках были нарушены, и регенерация слабая. Кай умирал. Он стал донором для Чонина. Достаточное совпадение генома. Поэтому вы в чём-то правы, когда решили, что видите Кая. Но фактически это Ким Чонин. Воспоминаний Кая у него не осталось. Кажется.

Тао стоял, словно поражённый громом, Сэхун растерянно моргал, а Чонин наконец отвёл взгляд. Правда, Хань заметил то, что в глазах Чонина отразилось при этом, — разочарование.

— Всем-всем привет! — шумной волной обрушился на них Чанёль, взявшийся как будто из ниоткуда. — Солли!

Солли улыбнулась, поздоровалась с Чанёлем жестами и протянула ему руку. Чанёль осторожно забрал Солли у Чонина и усадил себе на плечи.

— А что это вы тут делаете? Новые ученики? Не староваты?

Тао и Сэхун ошеломлённо пялились на Чанёля, явление которого не позволило им усвоить историю, рассказанную Ханем. Чанёля ничто не смущало в принципе, поэтому он со спокойной душой продолжил «шуметь».

— Доктор, выглядите бледновато. Чонин, хмурое солнышко, улыбайся и пой. Мы с роднёй едем к побережью, я Солли заберу с нами, ты ж не против? Покатаемся на катере и посмотрим ферму на островах. Вернёмся утречком, и я Солли тебе сразу верну, да, крошка?

Солли не поняла, о чём говорил Чанёль, но уловила, что её одобрения ждут, так что она пригладила ладошкой взъерошенные волосы Чанёля и улыбнулась.

Чонин быстро сказал ей что-то жестами. Хань предположил, что Чонин просто «перевёл» ей слова Чанёля о грядущей поездке на побережье.

— Ну, мы побежали? — Чанёль помахал рукой сразу всем и рванул к выходу, унося Солли на плечах и на ходу громко высказывая пожелания по поводу хорошего дня.

Чонин сунул руки в карманы комбинезона и покосился на Ханя. Пожалуй, Хань напрасно опасался, что он не придёт на обследование. Чонин, очевидно, собирался прийти во второй половине дня, раз договорился с Чанёлем по поводу Солли.

— Нам пора, — он улыбнулся Сэхуну и Тао, — рад был вас видеть. Как практика?

— Ну… — Тао вновь переводил растерянный взгляд с Ханя на Чонина и обратно.

— Всё хорошо, хён, — уверенно отозвался Сэхун, но смотрел он при этом на Чонина. Тот сохранял завидное спокойствие, лишь коротко спросил:

— Вы на машине?

Хань кивнул ему в ответ.

— Тогда нам в самом деле пора. Приятно было познакомиться. Тао. Сэхун. — Чонин прошёл мимо ребят и направился к выходу тем же путём, что пару минут назад Чанёль. Хань кинулся следом за ним, догнал и зашагал рядом. Он молчал, хотя стоило бы открыть карты. После того, что он наплёл Сэхуну и Тао, у Чонина должны были возникнуть вопросы. Если он не обладал воспоминаниями Кая. И вопросов не будет, если Чонин и Кай…

Хань молчал именно поэтому. Он ждал, потому что хотел знать ответ.

На стоянке он распахнул дверцу перед Чонином. Тот проскользнул мимо и забрался в салон. Молча. Ханю оставалось лишь разглядывать его профиль и продолжать гадать. Он мягко захлопнул дверцу, обошёл машину спереди и устроился на месте водителя.

Дорога много времени не заняла, но Чонин не задавал вопросов. Ни о чём не спросил даже тогда, когда Хань свернул к подземной стоянке, а после заглушил мотор.

Хань неохотно разжал пальцы и позволил ладоням соскользнуть с руля, сделал глубокий вдох и тихо начал трудный разговор:

— Ты ведь помнишь, так? Ты всё помнишь?

Чонин даже не повернул к нему голову — продолжал смотреть вперёд. И молчал.

— И меня ты тоже помнишь. — Это уже был не вопрос.

Хань напряжённо вглядывался в Чонина, пытался прочесть хоть что-нибудь в неподвижном лице. Резкие черты, строгий профиль, плотно сжатые губы… Потребовалось время, чтобы Хань заметил стиснутый кулак и побелевшие костяшки, смятую тёмную ткань комбинезона.

Но Чонин молчал и не смотрел на него.