Симпатика (СИ)

В школу он прибыл без пяти семь и поднялся по внешней лестнице на верхний этаж. Чанёль спал на диване в гостиной и выглядел уставшим. Ещё бы - дежурства у них редко выдавались спокойными. Чонин бесшумно прокрался мимо него, чтобы заглянуть в комнату Солли. Она спала в кровати, крепко обняв Тэдди и скинув с себя одеяло. Чонин укрыл её, подоткнул одеяло для надёжности и тихо ушёл обратно в гостиную, чтобы разбудить Чанёля.

- Сколько времени? - шёпотом спросил тот, с силой зажмурившись и потерев веки ладонями.

- Без пяти семь.

- Угу, ляжешь спать?

- Придётся, Ёлли, - хмыкнул Чонин и небрежным движением взъёрошил без того стоявшие дыбом после сна волосы Чанёля.

- Я тебе потом позвоню, - после зевка пообещал Чанёль, сполз с дивана и поплёлся к двери.

- Доедешь нормально?

- Куда я денусь? Спокойной ночи, Чонин-и.

Чонин запер дверь за Чанёлем, хотел пойти к себе, но передумал, свалился на нагретый Чанёлем диван и уснул почти мгновенно, чтобы вновь оказаться в зеркальном коридоре. На сей раз он добрался до конца и увидел в зеркалах отражение доктора Лу. Не то, чего он ждал, конечно. К счастью, доктора Лу довольно быстро сменила Солли.

- Папа! - Звук её голоса во сне казался реальным настолько, что в груди кольнуло. И Чонин тут же проснулся.

К его боку прижималось хрупкое тельце в пижаме с мишками. Между ними грелся неизбежный Тэдди. Чонин повернулся, притянул Солли ближе и осторожно обнял её. Она сонно улыбнулась и уткнулась носом ему в грудь.

Каждый раз, когда он возвращался во время её сна, она почти сразу просыпалась, находила его и тихонько забиралась к нему под бок.

Чонин вздохнул, погладил Солли по спине и опять закрыл глаза, чтобы уснуть уже без сновидений.

Хань развесил на специальной подставке снимки и спектрограммы мозга. Отдельно - пациента, отдельно - донора. На другой подставке развесил уже снимки и спектрограммы окончательного результата - за четыре года.

Хань отдавал себе отчёт в том, что снимки донора искажены из-за нестабильного генома, но у него были и другие - те, что он делал во время эксперимента на ранних стадиях четыре года назад. Нужно было лишь разворошить коробки и найти их.

Минсок и Чондэ настаивали на том, чтобы уничтожить все данные по Каю, но Хань их не послушал. Он просто убрал из проекта всю информацию о Кае, но не уничтожил, сохранил, хоть это и могло стать главной уликой против него. Он просто не смог их уничтожить, потому что хотел однажды разобраться и понять, что можно было сделать, чтобы с Каем ничего не случилось.

Хань щёлкнул кнопкой на пульте, включив специальное освещение на подставках, вооружился блокнотом и карандашом и принялся сравнивать данные.

Итак, снимки Чонина оказались чёткими и хорошими, спектрограммы не показывали никаких отклонений. Хань проверял всё подряд, даже то, что казалось незначительным. Потом занимался тем же самым, но уже с данными по Каю. Несмотря на стёртую память, показатели сходились, хотя имелись и спорные участки, например, те, что отвечали за блоки и предрасположенность к социализации, но это логично - Кай не так долго прожил среди людей, чтобы адаптироваться на все сто процентов. Тем не менее, снимки пациента и донора показывали норму. Хань не смог обнаружить на спектрограммах Кая последствий изменения генома на один процент.

На тех, что хранились в архиве клиники, - не смог, но помнил, что на старых спектрограммах, сделанных во время эксперимента, показатели отличались.

Хань перешёл к другой подставке со снимками и спектрограммами, сделанными за последние четыре года - после репарации. Потаращившись на общую картину, Хань устало закрыл глаза, потёр пальцами переносицу и решительно отложил блокнот и карандаш.

Всё не так.

Он снял снимки и спектрограммы с подставок и принялся развешивать их по-другому. На первую подставку по центру повесил снимки мозга нынешнего Ким Чонина, справа разместил старые снимки Чонина, слева - Кая. На второй подставке по центру повесил свежие спектрограммы, справа снова старые чониновские, а слева - Кая. Закончив, отступил на шаг и принялся разглядывать сначала снимки мозга справа налево и слева направо. На первый взгляд - в пределах нормы, никаких неожиданностей. Правильно, потому что геном один и тот же. На вид - идентично. И после репарации всё выглядело очень даже замечательно, полная гармония.

Хань отлип от снимков через полчаса и переключился на подставку со спектрограммами. Глупо пялился ещё полчаса, разницы не видел и тихо бесился. В конце концов раздражённо бросил на стол блокнот, отошёл к автомату и достал бумажный стакан с кофе. Пока пил, обернулся и бросил рассеянный взгляд на подставки. Хотел вновь повернуться к автомату за добавкой, но помедлил, затем прищурился, изучая подставку со спектрограммами.