Симпатика (СИ)

- Господи, дай мне не сойти с ума… Что ты сказал?! - Бэкхён бессильно опустился на нижнюю ступень лестницы и закрыл лицо руками, сделал резкий выдох и оглянулся на Чонина. - Он тебя видел? Он, чёрт возьми, знает?

- Он меня видел. Он знает, как зовут пациента и донора. И это всё. У Ким Чонина нет воспоминаний Ким Кая. Официальная версия, если угодно. Ты сам сказал, если правда всплывёт, будет грандиозный скандал. У меня нет ни малейшего желания видеть тебя на скамье подсудимых. Ты хотел знать правду - я тебе её рассказал. Но я ни за что не повторю ничего из сказанного перед судом. Перед Ханем - тоже. - Чонин начал подниматься по лестнице.

- Ты всё ещё любишь его? - очень тихо спросил Бэкхён.

Чонин остановился, коснувшись ладонью перил.

- Это не имеет никакого значения. Никогда не имело. Ты идёшь? Или так и будешь торчать под дверью?

- Для тебя не имеет значения? Или для него?

- Не хочу говорить об этом, - твёрдо отрезал Чонин, добрался до двери и открыл её. - Идёшь?

Бэкхён поспешно поднялся на ноги и последовал за Чонином. Он озирался внутри, отмечая разбросанные по полу игрушки. Чуть не наступил на миниатюрный грузовик с отломанным задним колесом. А потом растерянно замер, потому что в гостиную зашла девочка, тянувшая за собой одеяло и плюшевого мишку. Выронив одеяло, она что-то показала одной рукой, быстро складывая пальчики в смутно знакомые Бэкхёну жесты. Чонин опустился перед ней на колено, погладил по голове и что-то ответил тоже жестами. И девочка посмотрела на Бэкхёна. Сначала она спряталась за Чонина, выглядывая из-за него, затем прижала к груди мишку и направилась к Бэкхёну. Тот замер в чертовски неудобной позе: успел сбросить один ботинок и застыл в процессе снятия второго.

Солли остановилась рядом с ним, внимательно изучала взглядом пару минут, после чего решительно и даже требовательно подёргала за штанину. Бэкхён с недоумением уставился на Чонина.

- Тебе дозволено подержать её на руках, - перевёл Чонин, не пытаясь спрятать улыбку.

Закусив кончик языка, Бэкхён стянул ботинок с ноги, осторожно подхватил Солли и выпрямился, с интересом разглядывая её лицо.

- Она жутко похожа на тебя, - невольно отметил он. Солли немедленно показала ему оттопыренный большой палец и ухватилась за его шею.

- Кажется, я знаю, с кем ещё теперь можно будет оставлять её при надобности. Поздравляю, ты ей понравился.

- Правда? - Бэкхён зажмурился, потому что Солли решила потрогать его нос, чуть не заехав при этом в глаз.

- Как видишь. У неё нет привычки вешаться на всех подряд. Вешается она только на избранных.

- Угу… Солли? - Бэкхён убедился, что Солли смотрит на него и читает по губам. - Солли, тебе дельфины нравятся?

Он напряжённо наблюдал за быстрыми пальцами, с помощью которых отвечали на его вопрос.

- Ну да, я знаю парочку таких, что с удовольствием поиграли бы с тобой, - ответил он через минуту.

- Ты знаешь язык жестов? - удивился Чонин.

- Если бы. Я знаю язык знаков для дельфинов. Пришлось выучить два года назад. Немного похоже. Хотя приходится напрягать мозги, чтобы успевать за Солли. Наши инструкторы используют жесты в воде, когда общаются с дельфинами. Сам понимаешь, в воде движения размашистые, чисто пальцами мало что покажешь, но вот ладонями и руками… Как только брешь заделают, можешь привезти Солли. Одиннадцатый с ней поиграет, он самый непоседливый и обожает детей. Да и Солли полезно будет. В свете того, что ты рассказывал. Наверное, надо отнести её в кровать?

Чонин осторожно забрал Солли у Бэкхёна - она в самом деле засыпала на ходу. Он отнёс её в комнату, потом вернулся за одеялом. Убедившись, что она уснула, он прикрыл дверь и отвёл Бэкхёна в кабинет.

- Ты говорил про блок в памяти, но мы ведь стёрли тебе память, разве нет?

Чонин покачал головой.

- Вы не могли стереть память, потому что я был жив. Если бы это было воскрешение в лучших библейских традициях, тогда бы память удалось стереть. Возможно, тогда и геном был бы стабилен. Но… Технически это был блок. И каждый раз, когда я пытался что-нибудь вспомнить…

- О Господи… - побледнел Бэкхён. - Так всё это было из-за этого? И если бы мы не стёрли тебе память, то…

- Я не знаю.

- Что же мы тогда натворили-то? - обречённо прошептал Бэкхён.

- Это походило на дежавю. Что бы я ни делал, всегда возникало ощущение, что это уже было. Но хуже всего было на вопрос «Кто я?» слышать ложь в ответ или молчание. Потому что и дураку было понятно, что со мной что-то не так, но никто не говорил правду. Пока Минсок не сподобился.

- Что ты собираешься делать теперь?

- В смысле? - Чонин повозился с автоматом и подал Бэкхёну чашку с горячим шоколадом.

- Я о Хане.

- Ничего, - поразмыслив, ответил Чонин и взял себе чашку тоже.

- Совсем ничего?

- Совсем. Он - наблюдающий врач, я - пациент. Ему всего лишь надо убедиться, что со мной всё в порядке, я в своём уме, и никаких ухудшений не предвидится. Это всё.

Бэкхён сделал глоток шоколада, уселся в кресло и закинул ногу на ногу. Потом всё же спросил:

- Как он отреагировал, когда увидел тебя?

Чонин пожал плечами.

- Довольно спокойно, как мне кажется.