Символ и ритуал

Чтобы не возникла мысль, будто в обществах, основанных на унилинейности, структура непременно и всегда связана с патрилинейностью и мужским родом, а коммунитас — с матрилатеральностью и женским родом, стоит коротко остановиться на хорошо известном матрилинейном обществе — ганских ашанти. Ашанти принадлежат к группе западноафриканских обществ с высокоразвитыми политической и религиозной системами. Все же унилинейный принцип в системе родства играет у ашанти существенную структурную роль. Локализованная матрилинейность, прослеживающая происхождение от известного общего предка-женщины на протяжении десяти-двенадцати поколений, — основа для выполнения политических, ритуальных и правовых задач. Фортес описывал сегментарный характер линиджа следующим образом: «Каждый сегмент определяется в отношении к другим сегментам сходного порядка посредством возведения к общему или различным предкам женского пола» [23, с. 255]. Наследование поста и имущества матрилинейно, и кварталы деревень ашанти заселены каждый матрилиниджем, окруженным родственниками по крови и по браку.

Матрилинидж у ашанти называется abusua, что, согласно Рэттрэю, «синонимично mogya (кровь)» [45, с. 35] — как в поговорке: «Abusua bako mogya bako» («Один род — одна кровь»). Иногда дебатируется вопрос, не следует ли родство ашанти классифицировать как систему «двойного происхождения». Такая концепция вытекает из описаний Рэттрэем [45, с. 45–46] способа социального деления, известного у ашанти под названием ntoro (букв, «семя»), который Рэттрэй рассматривал как экзогамное деление, основанное на передаче только мужчинами или через их посредство. Фортес [23, с. 266] настаивает на минимальном значении ntoro как для системы родства, так и для политико-правового порядка. Он утверждает, что ntoro — это определенным образом называемые «квазиритуальные объединения», но они не являются ни экзогамными, ни организованными в каком бы то ни было смысле группами. В то же время с точки зрения настоящей работы категории ntoro чрезвычайно важны. Одна из причин, по которой пренебрегают коммунитарным измерением общества, имеющим глубочайшее значение для понимания многих ритуальных, этических, эстетических и даже политических и правовых явлений и процессов, — это стремление отождествить «социальное» с «социально структурным». Воспользуемся же ключом ntoro if заглянем во многие темные уголки культуры ашанти.

Во-первых, связь отец — сын, основа объединения ntoro, — структурно низшая. Однако символы, с которыми она ассоциируется, составляют картину исключительной ценности с точки зрения коммунитас. Согласно Рэттрэю, ашанти верят, что именно «передаваемое мужчиной ntoro, или семя, которое смешивается с кровью (символ матрилиниджа) внутри женщины, объясняет физиологические тайны зачатия… ntoro… временами используется синонимично sunsum — духовному элементу в мужчине или женщине, от которого зависит та сила, личное обаяние, характер, личность, энергия, душа — называйте как хотите, — чем определяются здоровье, благосостояние, мирская власть, успех в любом начинании, иными словами, все, что делает жизнь стоящей» [45, с. 46]. И опять мы встречаемся с теми особыми связями между личностью, универсальными ценностями и «духом» или «душой», которые, по-видимому, являются стигматами коммунитас.

Рэттрэй сумел насчитать девять объединений ntoro, хотя он предполагает, что их может быть больше. Эти объединения, конечно, исключают членство ь сегментарных матрилиниджах abusua. Один из ntoro традиционно считается «первым ntoro, подаренным мужчине, — ntoro Босоммуру» [45, с. 48]. По мнению Рэттрэя, миф, связанный с его появлением, проливает свет на то, как ашанти вообще понимают ntoro:

«В очень давние времена один мужчина и одна женщина сошли с неба, а одна женщина и один мужчина вышли из земли.

Из Небесного Бога (Оньяме) вышел также питон (onini) и стал жить в реке, которая теперь называется Босоммуру.

Вначале эти мужчины и женщины не рожали детей, не знали желания, и о зачатии и рождении тоже в те времена не слыхивали.

Однажды питон спросил их, нет ли у них отпрысков, и, услышав, что нет, обещал сделать так, чтобы женщины зачали. Он велел парам стать лицом к лицу, затем прыгнул в реку и, вынырнув, обрызгал водой их животы со словами kus kus (употребляемыми в большинстве церемоний, связанных с ntoro и Оньяме), а потом приказал им вернуться домой и лечь вместе.

Женщины понесли и произвели первых в мире детей, которые избрали Босоммуру своим ntoro, и каждый мужчина передавал этот ntoro своим детям.

Если женщина или мужчина, чей ntoro — Босоммуру, видят мертвого питона (сами они их не убивают), они посыпают его белой глиной и хоронят» [45, с. 48–49].