Символ и сознание

Можно добавить, что говоря о сфере сознания, мы до конца не понимаем, что сами хотим с ней сделать, но она появилась в нашем понимании, и мы должны пытаться ее эксплицировать, поскольку, образно выражаясь, наши психики оказались в том же самом месте, где появилась эта идея. Мы еще раз напоминаем о принципиальной неприуроченности понятия «сферы сознания» к индивидуальному психическому механизму. Поэтому выражения «здесь есть сфера сознания» или «здесь нет сферы сознания» условны, и, вообще говоря, не вполне правильны в том смысле, в каком мы начали это рассуждение. Ибо, поскольку речь не идет об индивидуальных психических механизмах, то скорее можно сказать, что сфера сознания «есть», что она «вообще есть» вне такой приуроченности. Мы можем утверждать, что она «здесь есть» или что ее «здесь нет», только когда такая приуроченность нами идеально планируется, что уже, по сути дела, относится не к сфере сознания, а к состояниям и структурам сознания. Сфера сознания — прагматический этап. Мы начинаем экспликацию понимания нами сферы сознания, потому что она означает в нашем рассуждении определенную границу: «вот здесь» мы начинаем объяснение терминов нашего понимания и, соответственно, терминов метатеории сознания, и поскольку оно нами начинается от какого-то «ничто», мы это «ничто», эту границу называем сферой сознания.

Теперь, чтобы закончить рассмотрение этого понятия, добавим, что сфера сознания — это ситуация, в которой прагматически находятся «сознания» или, вернее, могут находиться, не имея в виду, что каждое сознание находится в этой ситуации. Оно или находится, или не находится, при том, что сфера сознания, строго говоря, не обладает пространственной определенностью (так же, как и временнóй).

Однако здесь есть движение: мы приписываем движение к сфере сознания не только нашему метатеоретическому рассуждению, но и прагматике сознания людей вообще. Но это не означает, что все люди находятся на пути такой прагматики; сейчас это относится к нашему способу описания сознания, ибо в рубрику сферы сознания мы вносим какие-то свойства нашего описания сознания. Вводя сферу сознания, мы тем самым строим символическую часть нашего аппарата описания структуры и состояния сознания, часть, которой мы не приписываем никакой локализации и которую никак не конкретизируем потому, что в дальнейшем сами состояния и структуры сознания мы будем рассматривать как локализацию и как конкретизацию того, что мы фиксируем в сфере сознания. Тем самым мы фактически признаем символический характер понятия «сфера сознания». Понятия же структуры и состояния сознания, которые мы далее введем, нами будут выводиться в качестве интерпретаций этого символа. Само состояние сознания мы будем рассматривать как интерпретированное, конкретизированное существование сферы сознания, как локализацию, «захват», «ловушку» сферы сознания. Или наоборот, можно перевернуть этот термин и сказать: вхождение в сферу сознания, нечто, вошедшее в сферу сознания, обладает структурой сознания. Или наоборот: структура сознания будет разрушаться в сфере сознания и т. д. Нам сейчас это не важно — нам важно подчеркнуть, что понятие «сфера сознания» не подразумевает никакого реального события в сознании. В этом смысле аппарат, в который вводится это понятие, обладает свойствами общими, скажем, с некоторыми чертами аппарата психоаналитического описания, если бы последний был реально осознан его творцами. (Например, когда Фрейд говорит об «эдиповом комплексе», предполагается, что «эдипов комплекс» есть термин, обозначающий тип реально случившихся событий, то есть что у такого-то индивида эдипов комплекс реально наличествует, в то время как на самом деле здесь наличествуют совершенно иные явления сознания, символически обозначаемые как «эдипов комплекс».)

2. Состояния сознания