Читаем Символизм сказок и мифов народов мира полностью

«О Нокомис!Мил очаг в родном вигваме,Но милей мне звезды в небе,Ясный месяц мне милее!»

Посватавшись, Гайавата возвращается домой вместе с прекрасной Миннегагой.

И была она в вигвамеОгоньком его вечерним,Светом лунным, светом звездным,Светлым солнцем для народа.

Женское начало – сфера эмоций. Гайавата-сознание берет в жены прекрасную психею, несущую в себе сияние звезд и свет солнца, т.е. отражающую в себе небо – духовную сферу. Миннегага – огонь, тепло очага в вигваме, в доме, т.е. она сердце дома-сознания, согревающая и освещающая его теплом своей любви.

Во время путешествия из страны дакотов, новобрачных приветствовали птицы, солнце и месяц мудрыми наставлениями.

Птицы желают им счастья – это благословение крылатых мыслей.

Гайавата и Миннегага получают благословение и напутствие солнца:

«О дети!Злоба – тьма, любовь – свет солнца,Жизнь играет тьмой и светом,Правь любовью, Гайавата!»

Солнце – носитель света знания, истины – дает сознанию-Гайавате силу любви выбирать в жизни лишь свет, жить в сиянии истины.

Месяц дает свое благословенье:

«Дети, дети!Ночь тиха, а день тревожен;Жены слабы и покорны,А мужья властолюбивы, —Правь терпеньем, Миннегага!»

Месяц – властитель ночи, времени тишины и тайны, призывает женское начало – прекрасную психею пребывать в обители тишины, молчания, в котором рождаются многие откровения. Одно из них – терпение. Терпение – это способность сохранять гармонию в любой, самой дисгармоничной, конфликтной ситуации.

Гайавата – мудрое сознание объединяется с одухотворенной возвышенной душой-психеей.

Благословение полей

Весной после того, как поля засеяли маисом, Гайавата просит жену благословить поля:

«Ты должна сегодня ночьюДать полям благословенье;Ты должна волшебным кругомОбвести свои посевы,Чтоб ничто им не вредило,Чтоб никто их не коснулся!В час ночной, когда все тихо…С ложа встань ты осторожно,Все сними с себя одежды,Обойди свои посевы,Обойди кругом все нивы,Только косами прикрыта,Только тьмой ночной одета.И обильней будет жатва;От следов твоих на нивеКруг останется волшебный,И тогда ни ржа, ни черви,Ни стрекозы, Куо-ни-ши,Ни тарантул, Соббикаши,Ни кузнечик, Па-пок-кина,Ни могучий Вэ-мок-квана,Царь всех гусениц мохнатых,Никогда не переступятКруг священный и волшебный!»

Миннегага – эмоциональная одухотворенная сфера, возвышенная душа.

Поле – тоже символ нивы души, которую засеяли прекрасными семенами знания – маисом Мондамином, несущим зерна истины с неба. Но при прорастании в душе этого посеянного знания оно может быть подвержено нападению бесчисленных искажающих суть начал, олицетворенных гусеницами, червями, тарантулами. Необходимо оградить посев от нападения иллюзий.

Ночь – символ молчания, покоя и тайн, сокрытых во мраке. Ночью, в тишине и молчании мудрая психея обходит засеянные поля кругом.

Круг – линия, не имеющая ни начала, ни конца, – символ бесконечности. Линия, замкнутая в круг – символ организованного пространства.

Миннегага – одухотворенная душа – обходит ниву души – саму себя, организуя поля эмоциональной сферы, замыкая в круг – окольцовывая бесконечностью, организуя пространство внутри, ограждая от хаоса, находящегося за пределами круга. Мешают хаосу проникнуть за пределы круга следы Миннегаги – следы мудрости души.

Она ограждает посевы своей мудростью ночью под покровом тайны, когда ее шаги, ее деяния не видны хаотичным иллюзорным проявлениям и искажающие начала не могут ей помешать.

Но на засеянные поля охотятся стаи птиц под предводительством Кагаги, Царя-Ворона. Здесь птицы выступают не носителями мудрости небес, но летающими, снующими в беспорядке мыслями, способными выклевать любое позитивное зерно идей.

От хаотичных мыслей ограждает поля души Гайавата-сознание, разостлав сеть на поверхности посевов. Бдительное ясное сознание помещает стаю хищных мыслей-птиц в ловушку и истребляет, оставив живым Царя-Ворона.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология