Син-Бин

Я поворачиваюсь на пятке и ухожу от Бенсона, который задыхается от смеха.

Отперев машину, бросаю сумку на заднее сиденье и сажусь за руль. Только сейчас понимаю, что улыбаюсь.

Запуская двигатель, я думаю о ее последнем сообщении. Она уезжает, как только закончатся занятия, и у меня совсем не будет шанса увидеть ее.

Две недели без Авы? Я обречен.

Который час? Я тяжело дышу, все мое тело покрыто потом. Одиночество не идет мне на пользу. Уже в третий раз за неделю я засыпаю за просмотром Шерлока и просыпаюсь от того, что мне снится мое прошлое.

В голове всплывает образ беременной Хелен, разговаривающей с моей мамой, и в горле возникает тошнотворное чувство. Я нахожусь в опасной близости от воспоминаний, которые хочу забыть, которые я пытался стереть, уничтожить, потому что они приносят только боль и печаль.

Беру телефон с прикроватной тумбочки и смотрю на экран. Четыре утра. Это раньше, чем в прошлый раз. Поднимаюсь с кровати и направляюсь на кухню. Мне нужен стакан воды, чтобы прогнать это чувство безнадежности.

Все начало возвращаться, я не в порядке.

Я не готов встретиться лицом к лицу с демонами своего прошлого, не тогда, когда через четыре дня наступит канун Рождества. Не тогда, когда мне нужно быть на дурацкой вечеринке отца в следующем месяце. Если я выживу и не набью ему морду — это будет чудо. Он не должен был просить ее позвонить мне.

Он сделал бы ситуацию более терпимой, если бы позвонил мне сам. Я бы спорил, ругался, но приехал бы и сыграл роль идеального сына. Но после звонка Хелен? Я готов убить его голыми руками и выгнать ее из своей компании. Он не должен был держать ее рядом, не после всего. Он мог бы поддержать ее, дать ей денег, что угодно — просто поставить ее на место. Но великий Эрик Томпсон так не поступает. Жалкий придурок.

Выпив два стакана холодной воды, я тащу себя обратно в спальню.

Меня мучает зевота, так что, может быть, если я спрячусь под одеяло, то засну?

Это было бы здорово, потому что сейчас у меня почти ежедневно болит голова, и все из-за недосыпания.

В моей квартире темно, и до нее почти не доносятся звуки с улицы.

Я чувствую себя таким одиноким, как никогда в жизни.

Потому что теперь я знаю разницу. Что значит иметь кого-то, кто делает мои дни ярче.

Та, кто заставляет меня чувствовать себя живым, кто заставляет меня улыбаться тысячу раз в день, даже если обычно я сварлив и всех ненавижу.

Я не обязан нравиться Аве. Она не связана со мной никакими узами, кроме собственного желания проводить со мной время.

Это то, что переворачивает мой мир с ног на голову, дает мне надежду и наполняет счастьем и теплом.

Я молюсь только о том, чтобы не испортить его.

Вернувшись в постель, закрываю ноутбук, ставлю его на пол и забираюсь под одеяло. Ее запаха здесь больше нет, и я скучаю по нему. Мне не хватает всего, что связано с ней, и это сводит меня с ума. Я не могу прикоснуться к ней, поцеловать ее или быть с ней.

Зимние каникулы выбрали самое неудачное время для начала.

Я открываю телефон, намереваясь отключить будильник, который поставил на восемь утра, но у меня два непрочитанных сообщения.

Они пришли после полуночи, когда включился мой режим «не беспокоить».

Одно — от Авы, другое — от…Бенсона? Какого черта?

Открываю сначала ее сообщение и замираю, когда читаю его. Затем открываю сообщение Дрейка. Быстро набираю ответы на оба сообщения, кладу телефон на прикроватную тумбочку и закрываю глаза.

Засыпать счастливым и полным надежд — это не то, к чему я привык, но это потрясающее ощущение.

36. Вы знакомы?

— Позвони ему. — Говорит Дрейк мне на ухо, а затем быстро проходит мимо меня.

— Кому?

— Ты знаешь, кому.

Он улыбается и опускается в кресло напротив меня.

Я приехала сюда, чтобы провести время с Лейлой, но в итоге оказалась с ее старшим братом. Моя лучшая подруга ведет себя как обычно и забыла сказать мне о визите к дантисту. Конечно, я могла бы пойти домой после того, как Дрейк сказал мне, где она находится, но там мне было до смерти скучно, так что это был не вариант.

— Вообще-то нет, не знаю.

Хмурясь, беру со стола свою кружку и держу ее между ладонями. Он приготовил мне горячий шоколад, как делал уже тысячу раз. Это всегда невероятно вкусно.

— Томпсону.

Я подношу кружку ко рту и делаю глоток, используя этот момент, чтобы выиграть время.

С каких это пор, черт возьми, он что-то знает обо мне и Кольте? Поставив горячий шоколад обратно на стол, я сузила глаза.

— Почему я должна ему звонить?

— Может, пригласить его в гости.

— Почему?

Я нажимаю, и Дрейк огрызается. Свести его с ума — лучший способ узнать, чего я хочу.

— Потому что у тебя с ним что-то есть.

— Кто тебе это сказал? — Я улыбаюсь, на моем лице появляется однобокая ухмылка.

Делаешь предположения, Дрейк? Я думала, ты лучше, чем…

— Он сказал мне.

— Когда?

Мой голос звучит хрипло. Я совершенно не ожидала этого.

Он откинулся назад, глядя на меня с улыбкой, играющей на его губах.

— На прошлой неделе.

Я хмыкаю, дуюсь и отвожу взгляд. Почему он так поступил? Это не имеет никакого смысла.