Синайский мираж

Их и в самом деле отвели в другое помещение – чистое, по-своему уютное, разделенное на две половины – мужскую и женскую. На столиках стояла еда и вода, рядом – ворох чистой мужской и женской одежды. Кроме того, журналисты обнаружили, что они даже могут принять ванну!

– Мягко же нам застелили! – проворчал Алексей. – Ну а где мягко стелют, там бывает жестко спать.

– И что же мы будем делать? – спросила Марина.

– Ты еще спрашиваешь? – уставился на нее Алексей. – Ты что же, так ничего и не поняла?

– Понять-то я поняла… – вздохнула Прокопьева.

– И что? – жестко спросил Кудря.

– Леша, не надо, – попросил Никита. – Не хватало нам еще поссориться. К тому же…

И он жестами и мимикой показал, что их могут подслушивать и даже, может быть, подсматривать. Алексей понял жестикуляцию Никиты и лишь молча махнул рукой.

Все понимали: не сегодня, так завтра тот, кто назвал себя Ником, обязательно потребует от них ответ. И от этого ответа будет зависеть многое. Очень многое. Сама жизнь журналистов будет зависеть от этого ответа. Тут надо было думать. Конечно же, никто из четверки не хотел соглашаться с предложением Ника, никто не хотел предавать Родину. Оставалось лишь надеяться на то, что об их пропаже Родине уже известно и что их уже ищут.

Глава 10

Высокий кабинет – назовем это помещение так – был освещен яркими огнями. В этом имелся свой резон: во‐первых, была ночь, а во‐вторых, в кабинете происходило совещание. Коль кабинет высокий, то и, соответственно, люди, заседающие в нем, тоже ответственные. Совещание было посвящено одной тревожной теме – исчезновению пятерых советских журналистов, которые отправились в зону арабо-израильского военного конфликта снимать серию документальных фильмов.

– Товарищи, суть дела вам, конечно, известна, – сказал председательствующий. – Но вкратце повторю. Пропали пятеро наших журналистов. Вот уже два дня от них нет никаких известий. То есть они не вышли на связь ни вчера, ни сегодня. И те, кто их охранял, также молчат. Об этом нас уведомили египетские товарищи. Ситуация нехорошая. Тревожная. Куда, спрашивается, они могли подеваться? Что с ними сталось?

– Мало ли что могло случиться в пустыне! – сказал один из присутствующих. – Заблудились, сломалась рация… Ведь они должны были докладывать о себе по рации – не так ли? Зачем же сразу предполагать самое худшее?

– Даю дополнительную информацию, – сказал председательствующий. – На связь должны были выходить не они сами, а лица, их сопровождающие. Это подготовленные и знающие свое дело товарищи. У них не могла сломаться рация, и заблудиться в пустыне они тоже не могли. Но вот уже два дня, как они молчат. Думаю, никому не надо разъяснять, что это означает.

– Вы думаете, их убили? – спросил другой присутствующий. – Но кто? И зачем?

– Не будьте наивным, Валентин Петрович, – поморщился председательствующий. – Они находились на оккупированной Израилем территории. Выполняли ответственное задание партии и правительства. Вот вам и предположительный ответ на ваши же вопросы.

– Но если их похитили, то, скорее всего, это дело рук израильских спецслужб, не так ли? – предположил другой присутствующий.

– Мы сделали соответствующий запрос израильской стороне и уже получили ответ, – сказал председательствующий. – Израиль категорически отрицает свою причастность к исчезновению наших журналистов. По словам израильтян, они даже не знали, что на оккупированной ими территории действует наша съемочная группа. Хотя, конечно, не преминули выразить нам свой решительный протест по такому поводу.

– Ну мало ли что могла сказать израильская сторона! – возразил кто-то из присутствующих.

– И тем не менее, товарищи, будем исходить из того, что мы имеем на сегодняшний день, – сказал председательствующий. – А имеем мы пропажу нашей съемочной группы. Кстати, что может по этому поводу сказать разведка?

– Пока – ничего конкретного, – ответил невысокий, малозаметный мужчина, сидевший с краю длинного стола. – Ищем.

– Ну а какие-то соображения у вас имеются? – спросил председательствующий.

– Соображения – дело ненадежное… – уклончиво произнес малозаметный мужчина.

– Я имею в виду обоснованные соображения, – сказал председательствующий. – Логически выверенные.

– Думаю, – не сразу ответил мужчина, – что Израиль здесь и в самом деле ни при чем. Следует обратить внимание на тех, кто стоит у Израиля за спиной. Им действительно может быть выгодна пропажа наших журналистов.

– И в чем же, по-вашему, их выгода? – спросил председательствующий.