«Синано» – потопление японского секретного суперавианосца.

Секретно. С борта подводной лодки ВМС США «Арчер-Фиш» (SS-311). Донесение о пятом боевом исходе. Б (выдержки).

29 ноября 1944 года.

3.12–57. Шесть попаданий веерообразным торпедным залпом дают основания полагать, что данные для стрельбы были выработаны правильно. Сектор веерообразного торпедного залпа при отставании торпед друг от друга в залпе на 600 футов составляет 10 градусов. Авианосец длиной 750 футов (приблизительно) накрыт сектором в 10,5 градуса на расстоянии 1400 ярдов. Шесть попаданий не вызывают сомнении. Сразу же мы услышали взрывы торпед. Яркое лунное освещение позволило вполне точно определить тип корабля. Полагаем, что авианосец относится к типу «Хаятака», но он имеет наклонную корму. Возможно, что тот авианосец, который был сфотографирован нашим разведывательным самолетом в районе Иокогамы.

3.45. Взорвалась последняя глубинная бомба. Продолжаем слышать свист, шипение в звуки взрывов. Одно время они занимали 90 процентов на шкале акустического приемника.

Преследуемая японскими эсминцами подводная лодка «Арчер-Фиш», ожидая атаки глубинными бомбами, погрузилась на глубину 400 футов. Мысль о глубинных бомбах противника не радовала нас. Большинство уже испытали муки обреченных во время таких атак. В эти ужасные минуты мы казались такими беспомощными, а лодка – такой уязвимой… (184)

– Боже, помоги сейчас нам, – шептал я молитву. – Мы совершили то, что должны были совершить, теперь позволь нам уйти домой…

Приятно было одерживать победу, еще приятней было наслаждаться ею. Но над нами шли два эсминца, В боевой рубке хорошо был слышен шум их винтов, улавливаемый гидролокатором.

– Вот первая глубинная бомба, кэп'н, – бесстрастно доложил радист Скэнлан.

Мы напрягли всю свою волю. Издалека донесся глухой взрыв. Подводная лодка чуть качнулась. Я начал считать взрывы и в течение 15 минут насчитал их четырнадцать. Невероятно, но все бомбы взорвались вдали от нас.

– Они не знают, где мы находимся, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал я.

– Будь я проклят, если это не так!

Кто-то пробормотал:

– Господу слава… – Я не узнал голос говорившего, но был с ним полностью солидарен.

– Они уходят, кэп'н, – доложил матрос-гидроакустик.

– Должно быть, к авианосцу, чтобы подобрать уцелевших, – высказал предположение лейтенант Бантинг. – Они, вероятно, уже покидают авианосец.

– За дело, парни! – сказал я и посмотрел в лица собравшихся в боевой рубке. – Итак, скажите, сколько было попаданий?

Один за другим они отвечали:

– Шесть попаданий, сэр.

Старшина Карнахан позвонил в носовой и кормовой торпедные отсеки, чтобы члены команды тоже высказали свое мнение. Все подтвердили, что было именно шесть попаданий.

Находившийся внизу, в центральном посту Ром Казинс назвал нам то же число попаданий.

«Шесть попаданий из шести выстрелов, – размышлял я. – Почти невероятно. И тем не менее, все подтверждают это число…»

Я знал, что если полностью израсходованы воздух и спирт, используемые в торпеде как топливные компоненты, и за это время торпеда не встретилась с целью, то ее двигатель останавливался, и она тонула. На большой глубине срабатывал капсюль-детонатор, который через воспламенитель подрывал основной (185) заряд. В результате торпеда самоликвидировалась, и ее взрыв могли неумышленно принять за попадание.

Я обратился к нашему последнему источнику информации, нашему подростку-старшине штурманской группы Сайксу, который находился в особенно возбужденном состоянии, и спросил:

– Сколько было попаданий?

Первое, что я от него услышал, было:

– Мы попали в этого ублюдка! У нас достаточно попаданий! Он затонет! Я знаю, что он затонет!

Возбужденный происходившим, Сайке забыл засекать время по секундомеру в мгновения взрывов. Если бы он это сделал, мы смогли бы определить расстояние до цели и точное число попаданий. А главное, я смог бы ко времени определить, где имели место эти взрывы, как при попадании в цель, так и при промахе. Я собирался, как только позволит время, изучить наши данные более тщательно, чтобы знать, сколько попаданий мы сможем подтвердить.