Синдикат киллеров

Он поднялся, опираясь обеими руками на стол, пошел к двери, тяжело переставляя ноги. И был он уже не таким, как час с небольшим назад, когда с легкостью необыкновенной пластал тяжелым топором здоровенные кедровые плахи.

6

После очень сытного рыбного обеда, которым накормил гостей хозяин дома, пожилой уже охотник и рыбак Ерофей Петрович, молчаливый, заросший до глаз боярской бородой и с живыми синими, не выгоревшими от времени глазами, Турецкий, Никитин и Машков вышли на веранду покурить и обменяться впечатлениями.

Турецкий вкратце посвятил местных сыщиков в суть дела, рассказал и о своих личных предположениях. Молчанов, по его мнению, не знал, кто убийца, иначе бы по-другому реагировал. Эти люди, судя по всему, умеют давать сдачи, и за ними, как говорят, не заржавеет. Но отчего же такой страх? Ведь по реакции — почти животный! Значит, он мог только догадываться, значит, их дорожки где-то однажды крепко сошлись, причем не у одного Молчанова, а у всей мирзоевской компании. И теперь их выбивают по одному, и они видят это, а сделать ничего не могут. Или другой факт: все это произошло настолько быстро, что они толком и очухаться не успели, как посыпались покойники.

Никитин и Машков высказывали свои соображения, к которым Турецкий охотно прислушивался, уж чего-чего, а опыта у них хватало.

Потом Никитин ушел к рации, которая стояла в доме Ерофеича, чтобы связаться с Иркутском на предмет выяснения каких-то своих вопросов и за новыми известиями.

Вернулся он полчаса спустя, как-то странно хмыкнул, взглянув на Турецкого, и протянул ему листок с текстом.

— Это для тебя радиограмма ко мне в отдел пришла. Ha-ка вот. Погляди-ка, обратно к теме нашего разговора.

Турецкий прочитал текст.

«Иркутск. РУОП Иркутской области. Полковнику Никитину для Турецкого.

Сегодня утром в подъезде собственного дома, на Кунцевской улице, убит пятью выстрелами из пистолета системы «Макаров» заместитель генерального директора Газпрома Дергунов. Убийцы в масках оглушили и связали консьержку, после чего расстреляли в упор спускавшегося по лестнице Дергунова, бросили оружие и скрылись за углом дома, где их ожидала машина марки «БМВ». Других свидетелей преступления пока не имеется. Начальник МУРа полковник Романова».

— Ну и ну, — только и смог выдавить из себя Турецкий.

Не дожидаясь, когда Молчанов созреет окончательно, Турецкий решил, раз уж все равно так получилось, нанести свой последний удар. Он встал и объявил, что сейчас пойдет к нему и покажет этот текст. И гад буду, добавил он, если этот хрен моржовый не расколется.

Молчанов сидел на крылечке дома и, глубоко затягиваясь, смолил одну папиросу за другой. В консервной банке, стоявшей рядом, было полно окурков.

Турецкий молча протянул ему текст, переданный Романовой из Москвы.

Молчанов прочитал, сначала ничего не понял, стал перечитывать снова и вдруг схватился рукой за сердце. Голова его стала заваливаться назад, и если бы Турецкий его не подхватил, он бы ударился затылком о дверной косяк.

На шум вышел из дома хозяин. Турецкий крикнул ему, чтобы тот скорее принес воды, мол, плохо Молчанову. Хозяин ринулся в дом и тут же появился с кружкой в руках. Держа голову Молчанова на весу. Турецкий влил ему в рот немного воды, плеснул на лоб. Наконец Владимир Иванович открыл глаза, огляделся, словно не понимал, где он и что с ним произошло.

— Как вы себя чувствуете, Владимир Иванович? — Турецкий не на шутку испугался. Не ожидал такой реакции.

Медленно приходя в себя, Молчанов молча глядел на Турецкого, и вдруг слеза выкатилась из его глаза. А может, это была вода, капельки которой блестели на лбу. Молчанов неуверенно кивнул и пробормотал:

— Ну вот... доигрались, мать... — И разразился такой грубой, матерной бранью, что Саше стало ясно: будет жить. Никакой инфаркт ему не грозит.

Тем не менее Молчанов, держась рукой за сердце, стал приподниматься, опираясь на Турецкого, и снова почти бессильно прошептал:

— Пойти надо... прилечь... А вы не уходите. Я сейчас... ничего... отойдет.

Вместе с хозяином Турецкий отвел Молчанова в дом, гдё он лег на широкую лавку у окна, на которой был разостлан полосатый матрас, набитый сеном. Запах в избе стоял чистый, травный.

Молчанов лег как покойник, сложив на груди длинные мосластые руки, и затих на время.

Турецкий присел у стола, поглядывая на него. Хозяин походил бесцельно по избе и выбрался во двор.

Стало темнеть.

Молчанов неожиданно сел, опустил ноги на пол.

— Свет зажгите, — показал он на выключатель возле двери. — Здесь у нас от движка — помаргивает, но писать сможете. Так что пишите ваш протокол... Расскажу я вам кое-что. Не знаю, поможет ли, нет ли, сами потом разберетесь...

Молчанов рассказал, как пришел к нему в генеральную дирекцию, в Самаре, один неприятный человек. По роже — чистый уголовник. Привет, сказал, принес от хорошего знакомого.