Синдикаты на краю империи (СИ)

Я понял, что картинка распадается, потому что транслируемый образ исчерпал себя. Пустырь, истребляющие друг друга банды, груды строительного мусора, шорох дождя — всё ухнуло в серую неопределённость…

…из которой выплыла терраса кафе.

Мы с Тариэлом вновь сидели за низким столиком. Я пил чай из армуду, Убыток неспешно покуривал кальян. Над нашими головами летали чайки.

— Запомнил этого придурка с топорами?

— Угу, — кивнул я. — Он мета.

— Само собой. Погоняло — Пират.

— Из-за серьги?

— Говорят, он был пиратом. В Средиземном море.

Для меня это дичь, конечно.

В моей реальности пираты если и есть, то у берегов какого-нибудь Сомали. И явно не там, где неспешно курсируют по своим туристическим маршрутам роскошные круизные лайнеры.

Здесь — иначе.

Мы сидим на вымышленной террасе, созданной усилиями морфистов. Это означает, что Тариэл Иосилиани по прозвищу Убыток, лидер преступной изнанки Фазиса, мне попросту приснился.

Вот только во сне мы ведём переговоры.

И обмениваемся информацией.

— Пират, — задумчиво повторил я. — Так натравите на него толпу. Перережьте горло во сне. Почему вам понадобился для этого специалист моего уровня? Он же простой бык.

Тариэл вздохнул.

Разговор заметно расстраивал большого босса.

— Видишь ли… он не совсем простой «?бык», как ты изволил выразиться. Пирата перебрасывают в гущу событий, если нужно… переломить исход.

Мой слух неприятно резануло словечко «?перебрасывают».

— Что это значит, Тариэл?

— Телепортация, — босс пожимает плечами. — Не спрашивай, как они это делают. Зашвыривают мету в наши ряды, и этот психопат начинает крушить всех подряд. Он же без мозгов. Знаешь, сколько этому придурку лет?

— Выглядит на пятьдесят.

— Двадцать четыре.

Предсказуемый эффект.

Сверхспособность у меты одна — одарённые этого типа умеют разгонять свой метаболизм и двигаться быстрее других людей. Намного быстрее. К несчастью, за всё нужно платить. Краткосрочные обменные взрывы оплачиваются жизнью и здоровьем психопата. Чем чаще мета применяет свой дар, тем быстрее стареет. Организм изнашивается, все системы идут вразнос. Регулярные драки в таком режиме приводят к ранней смерти. Парни с соображалкой это понимают и осваивают боевые искусства с двойным усердием, чтобы вкачивать ки в опасный дар как можно реже.

— Хочешь сказать, — я подумал, прежде чем продолжить фразу, — что среди Ночных Тварей есть одарённые?

— Встречаются, — нехотя признал Убыток. — Среди высшего звена. Или ты забыл про Катка и его телохранителей?

— Помню.

— Дело не в них, Кромсатель. Есть мнение, что Чёрное Око стало активнее вмешиваться в наши разборки. Так думают наверху.

Тоже логично.

Девка, которую я закопал в лесу на прошлой неделе, была перемещена в мой дом с помощью неведомого артефакта. Бродяга уверяет, что это технология свёртывания пространства. Многомерного пространства, через которое мы проскальзываем во время своих переездов.

— Пират… он из Ока? — по спине пробежал холодок.

— Я этого не говорил, — Убыток выдавал информацию дозированно и наблюдал за моей реакцией. Точнее, за реакцией аватара, созданного для меня Джан. — Он из Тварей, но Око воспользовалось своими инструментами, чтобы испортить нам жизнь.

— Хорошо, — я кивнул. — И в чём сложность?

— Мы не знаем, где этого ублюдка искать.

— В Черномории, — предположил я.

Убыток снова вздохнул.

Отпил немного чая из своего стакана.

— Понимаешь, брат… Нет его там.

— Во всей Бате?

— И в губернии. Похоже, Око из другой части страны этого хмыря подтянуло. Я даже не представляю — откуда именно. Ни фамилии, ни адреса.

Всё понятно.

Неуловимый мститель, который используется в качестве решающего аргумента. Кланы в обязательном порядке комплектуют свои армии отрядами подготовленных прыгунов. Эдакие коммандос, умеющие телепортироваться в любую точку планеты и выполнять боевые задачи. Тренированные, безжалостные воины, ничем не уступающие профессиональным синоби.

Чёрное Око было тайным обществом.

И руководство этой организации сумело раздобыть крутую артефакторику Предтеч, с помощью которой планировало свергнуть власть одарённых.

— Сколько платишь? — задал я ключевой вопрос.

— Сорок, — не задумываясь, ответил Убыток.

Качаю головой:

— Этого недостаточно. Во-первых, он мета, а это связано с повышенными рисками. Во-вторых, я не получу конверт с данными по объекту. А это предусматривает дополнительное… хм… беспокойство.

— Пятьдесят. Это окончательная цена. И только за его голову.

— Телохранителей нет?

— Как видишь, они ему не нужны.

Пауза.

— Я подумаю, как организовать охоту, — ставлю стакан, давая понять, что разговор окончен. — И свяжусь с тобой, если появятся идеи.

— Удачи, брат.

Терраса провалилась во тьму, из которой я так и не сумел выбраться. Под утро, когда зазвенел будильник, я проснулся со странным чувством… будто от меня ускользнуло нечто важное. Обрывки сновидений, представляющие ценность. То ли откровения, то ли предвидения. Всё это не удержалось в памяти.

За окном царил ноябрь.