Синдром

— Немного, — шепотом отозвался Брендон. — Но это подождет… — и Ирвин почувствовал, как осторожный пальцы нерешительно коснулись его волос.

— Как спалось? — Ирвин уютнее устроился в крепких объятиях, закрыл глаза, отдаваясь бесхитростной, но такой приятной ласке. — Прости, я по утрам чисто на автопилоте, ненавижу ранние подъемы.

— Я… спал, — Белл явно не нашел лучшей формулировки. — В смысле, по-настоящему спал, — попытался пояснить он свою мысль.

— Это же здорово, — Ирвин потянулся за поцелуем. — Я укрыл тебя, мне показалось, было холодно.

— С голой задницей-то? — усмехнулся Белл ему в губы. — Наверняка да. Но я не заметил.

— Прости, не хотел тебя будить, натягивая штаны обратно, — Ирвин снова разгладил пальцами морщинку на лбу Брендона. Она была не от того, что сейчас он хмурился, скорее от привычки щуриться, когда солнце бликовало в морских волнах. — А еще ты горячий, под одним одеялом с тобой очень здорово.

— Это была удачная ночь, — Брендон вздохнул. — Посмотрим, что ты скажешь в неудачную.

Ирвин погладил его по короткому ежику волос.

— Скажу, что ты пинаешься, как молодой конь, и что дождусь хорошей ночи и отомщу с особым садизмом, — сказал совершенно серьезно. — Сначала заставлю кончить пару раз, просто лаская тебя руками. Потом отсосу, может, даже не единожды. А когда ты уже будешь не в силах даже поднять голову от подушки, трахну. Долго-долго буду вбивать тебя в матрас, сжимая в ладонях задницу, и не дам даже прикоснуться к члену, чтобы поскорее слить, — Ирвин накрыл ладонью обтянутый джинсой пах Брендона.

— Звучит здорово, — сдавленно сказал Белл. — При условии, что встанет… — добавил, закусив губу, и глянул вниз.

Ирвин с нажимом погладил его член сквозь ткань, но тот, к его досаде, остался безучастным.

— Встанет, — с уверенностью, какой не было в его душе, заявил Ирвин и поцеловал Брендона.

Взгляд зацепился за наручники, лежавшие на прикроватной тумбочке. Ирвин принялся целовать шею Брендона, а сам пытался поймать ускользающую мысль. Наручники... беззащитность и невозможность повлиять на ситуацию, смирение, разрешение просто плыть по течению...

— Брендон, — позвал Ирвин, заглянул Беллу в глаза. — Разрешишь мне кое-что попробовать? Обещаю, что прекращу тут же, если тебе не понравится.

— Поздновато спрашивать, — Брендон криво усмехнулся и широко развел руки. — Вот он я. Делай что хочешь.

— Ты сам это сказал, — Ирвин сел. — Для начала давай избавимся от лишнего, — он потянулся к выбившейся из-под пояса джинсов футболке. Затем избавил Брендона и от джинсов. — А теперь... — он потянулся, но не за наручниками, а за доставленными варежками. — Удобные, нетравматичные и надежные, — показал свою находку Брендону. — Примеришь?

— Что это? — Брендон взял варежки в руки и покрутил, удивленно рассматривая. — Надо же… Интересно. Только затянуть надо будет потуже, — он сунул руку в кожаное нутро.

— Тут регулировка, — Ирвин плотно затянул ремень вокруг запястья Брендона, все еще хранящего красный след от металлических наручников. — Теперь фиксирую, — вставил язычок в замок. Тот сработал с мягким щелчком. — Открыть можно с помощью ключа. Удобно?

— Более чем, — Брендон посмотрел на него как-то странно и вдруг резко наклонился, целуя.

Ирвин обхватил его за шею, целуя в ответ. Сердце гулко ухало в ушах, и вовсе не от недостатка кислорода.

— Давай вторую, — с трудом оторвавшись от припухших губ Брендона, попросил Ирвин. Голос, все еще осипший после вчерашнего, начал дрожать. Пока Ирвин решил соединить руки Брендона вместе. — Вот так, — сказал, закончив с приготовлениями, и достал из ящика тумбы небольшой флакон. — Думаю, он нам пригодится.

— Непременно, — кивнул Брендон спокойно. — К счастью, для этого не обязательно, чтобы стоял у обоих, — он пошире развел ноги.

— Для меня — обязательно, — Ирвин устроился рядом, не торопясь принимать приглашение. — А еще — я терпеть не могу спешку.

Боб пока не нашел мази, но у Ирвина был крем для рук. Сделанный специально для него, он быстро впитывался, не оставляя липкой и жирной пленки, и почти не пах. Достав его из-под подушки, Ирвин выдавил немного на пальцы и очень аккуратно коснулся изуродованного грубыми рубцами бока.

Белл вздрогнул — скорее от неожиданности, чем от ощущений.

— Что ты делаешь? — выдохнул он.

— Не хочу, чтобы ощущение стянутости отвлекало тебя от главного, — Ирвин, откровенно дурачась, чмокнул Брендона около пупка и начал осторожно втирать крем, прослеживая пальцами плотные тяжи келоидного рубца.

Вопреки всему, они притягивали и завораживали. Как невиданный узор, замысловатая татуировка. Неровный, от рваной раны — этот шрам напоминал изображение русла большой реки.

Он так увлекся, что не сразу заметил, как смотрит на него Брендон, а когда заметил, то нахмурился: удивительно выразительные сейчас глаза горели недоверием.

— Неужели не противно? — спросил он напрямик, встретившись с Ирвином глазами.