Синдром Алисы

В отделении полиции Пелагея провела сутки. За это время был проведен допрос, на котором девушка полностью признала свою вину. Вместе с полицейскими Пелагея проехала обратно на квартиру, где она подробно рассказала о том, что произошло.

– Я стояла здесь, – показала девушка. – Упал пульт, я подняла его. Но по какой-то причине на нем заело кнопку подъема кровати, и я очень растерялась. Я не знала, что мне делать, как себя вести. Я будто впала в какой-то ступор, а когда очнулась, бабушка уже умерла.

Пелагея очень хотела застать дома маму, но ее не было.

Отделение полиции, затем – СИЗО, потом – перевод в колонию, где девушка провела два месяца в ожидании суда. На свидания приходил только Теодор, маму она не видела с момента задержания. Брат навещал Пелагею, не бросил ее, хоть и не мог понять ее поступок.

Каждый день девушка думала о маме, пыталась придумать оправдание своему преступлению. Ей было плевать на то, какое решение вынесут на суде – оправдают или посадят за решетку. Ей было даже все равно, что к этому делу причастна Соня – это она позвонила в полицию и сдала Пелагею. Девушка отнеслась к этой новости с тупым равнодушием. Все, чего она хотела – это получить прощение матери. Остальное ее не волновало.

У следователя были доказательства ее вины – распечатка телефонного разговора, в котором Пелагея признавалась Соне в совершенном преступлении, показания самой Сони, которая проходила свидетелем по этому делу.

На суд Пелагею привезли из колонии.

Последние два месяца тянулись для девушки мучительно долго, ожидание суда было невыносимо для нее, она хотела, чтобы все побыстрее кончилось. И все равно, с каким исходом. Самое страшное – мучиться неизвестностью.

– Суд приговаривает Полунину Пелагею к четырем годам лишения свободы по статье 105, части 1 с применением статьи 64 Уголовного Кодекса Российской Федерации с отбыванием наказания в колонии общего режима. – Словно далекий гул, до Пелагеи донесся голос судьи. Ей приходилось сильно напрягаться, чтобы услышать решение и уловить его смысл.

Четыре года. Это мало для убийства. Адвокат добился для девушки смягчения приговора. Пелагея оставалась сдержанной и даже отрешенной, выслушала решение с невозмутимостью и каким-то пренебрежением. Как будто ее мало волновало решение суда. Девушка оставалась бы такой, даже если бы ей назначили срок не в четыре, а в двадцать лет. Она на все произошедшее смотрела свысока.

Помимо приговора в этот день Пелагея узнала и вторую важную новость. После смерти бабушки вскрытие показало, что ей оставалось жить не больше двух недель.

Мать не говорила об этом детям. Девушку захлестнуло чувство безысходности и подавленности, как только она услышала эту новость. Тело стало слабым и вялым, появилась острая жалость к себе. Всего этого могло не быть… Бабушка умерла бы сама, и все, о чем так мечтала Пелагея, произошло само собой. У нее была бы своя комната, девушка сделала бы ремонт. Больше никакого дерьма. С мамой по-прежнему были бы хорошие отношения. Для Пелагеи наступила бы настоящая жизнь. Но не теперь.

* * *

На той стороне веб-камеры человек с ником Mad Hatter ликовал. Пелагея получила заслуженное наказание. Ее посадили за убийство, и, даже отбыв срок и вернувшись домой, девушка никогда не сможет жить нормальной жизнью. От нее отвернулась мать, и вряд ли когда-нибудь она сможет простить до конца свою дочь-убийцу. С братом и сестрой покончено. Мэд сломал жизни обоих. Второе имя резким движением было вычеркнуто из списка.

* * *

Соня сидела на кровати в своей комнате, поджав под себя ноги. Перед ней лежал ноутбук с открытым в браузере новостным сайтом, на котором была размещена статья о Пелагее и совершенном ею преступлении. Вина, скорбь, сожаление, ненависть и жалость к себе – все эти чувства бушевали у нее в душе. Это она, Соня, виновата во всем… Она подстрекала Пелагею к убийству, а потом сдала ее полиции… Нет. Это не ее вина. В этой игре Соня – лишь марионетка. А против воли ее дергает за ниточки безумный анонимный кукловод. Зачем ему была нужна Пелагея? Что она сделала хакеру? За что он так жестоко с ней обошелся?

Пелагея выполнила задание, но он не сдержал свое обещание не раскрывать ее секрет. Почему же Соня поверила ему и решила, что ее секрет хакер обязательно сохранит? Девушка считала себя лишь пешкой. Она не верила, что кому-то перешла дорогу и кто-то хочет ее наказать. Она была уверена, что во всем виноваты Пелагея и Теодор. Это они перед кем-то в чем-то провинились, и их теперь наказывают. А Соня – пешка, выполняет свою маленькую роль. Поэтому хакеру незачем нарушать свое слово. Ее, Соню, ему не за что наказывать.

Из ноутбука раздался звук оповещения. Соня задрожала и закрыла глаза, зная, что последует за этим звуком, но боясь посмотреть. Но девушка понимала, что ей некуда деться – сейчас, через пять минут или час – ей придется взглянуть на экран.

Человек с ником Mad Hatter спустя столько времени снова прислал ей сообщение: