Синдром Алисы

У Назара была возможность сделать звонок. Он позвонил отцу.

– Я в полиции. Меня задержали. В рюкзаке нашли пакет, подозревают, что наркотики. Но пока это еще не точно, – спокойным холодным тоном вкратце Назар описал ситуацию.

– Ясно. Ничего не объясняй, лучше молчи. Жди адвоката, – так же спокойно ответил отец.

Назар был уверен в своей правоте. Это не его пакет. Родители найдут адвоката, тот поможет Назару. А пока нужно ждать. И ни в коем случае не выходить из себя.

Юношу провели в кабинет на допрос. Широкий стол с шершавой поверхностью, над которым слишком низко висела лампочка. Свет резал глаза. За столом с другой стороны сидел усталый следователь с жестким лицом и прожигающим взглядом. В допросной находились еще какие-то люди, все они сидели за своими столами, кто-то читал газету, кто-то пил чай. Разъяснение прав и оснований для задержания – все в официальном жестком тоне. Его обвиняют в хранении наркотиков. Но у него не было никаких наркотиков! Пакетик был найден в его рюкзаке. Но это не его вещь.

– Я не знаю, что это. Это не мое. Я не знаю, что в этом пакете, он не мой, я не брал, не трогал его, – пока велся допрос, Назар твердил одно и то же. Губы юноши дрожали, но говорил он уверенно.

– Прекрати ломать комедию, парень, и дай показания! – рявкнул следователь, не в силах больше терпеть. – Дело простое, как два пальца об асфальт, не отнимай мое время.

Крики, угрозы, уловки, размытые вопросы, психологическая атака – следователь использовал множество приемов по очереди, пытаясь сломать Назара и выбить из него признание.

– Статья двести двадцать восьмая, часть вторая. Хранение наркотических средств в крупном размере. Лишение свободы от трех до десяти лет, парень. Подумай об этом. Пакет сейчас на экспертизе. Да и без экспертизы все понятно. На ближайшие десять лет я могу с легкостью предсказать твое будущее. Но вот если признаешься – срок можно скостить в разы.

Следователь наседал, пытался сломить Назара, но юноша сопротивлялся. Он невиновен. И ничто и никто не заставит его признать вину.

В этот день было свидание с родителями. Вдоль всей стены комнаты для свиданий – стеклянная перегородка. На той стороне – отец, постаревший будто на двадцать лет. Назар был необыкновенно рад видеть его. Тот словно принес с собой кусочек дома и радостные воспоминания о прежней жизни. Почему прежней? Папа поможет ему. Он вытащит его отсюда. Он сделает все ради сына. На отца можно положиться.

Наступила ночь, которую Назар провел в стенах этого ужасного места. Плохая вентиляция. Душный, спертый воздух, жесткие койки. Полумрак.

Назар почти не спал, его мучило гнетущее чувство неизвестности. Он плакал. Как так получилось? Любящий сын, мальчик из обеспеченной семьи, никогда не знавший бед, полный амбиций и уверенности в своем ярком будущем. И вдруг – такие условия. Его обвиняют в преступлении, которого он не совершал. Он думал о маме, папе и сестренке, и больше всего на свете хотел очутиться сейчас дома рядом с ними.

Потом – свидание с адвокатом. Высокий человек с гордой осанкой, птичьим носом и цепким и умным взглядом маленьких глаз в круглых очках сразу вызвал у Назара доверие. На вопросы адвоката юноша отвечал охотно, ничего не скрывая. От действий защитника зависела его судьба.

Адвокат сказал, что пока не придут результаты экспертизы вещества, найденного у Назара, ничего предпринимать нельзя.

В этот день юношу перевезли в СИЗО. В стенах камеры прошла вторая мучительная ночь.

Стены, выкрашенные блеклой светло-зеленой краской. Мир, состоящий из решеток и бетона. Где-то вдалеке – лай служебных собак.

– Кокаин. Пять граммов, – объявил адвокат на следующем свидании, когда стали известны результаты экспертизы.

Назар лишь печально качал головой, повторяя, что не знает, откуда в его рюкзаке взялся этот пакет.

– Это не мое, я не трогал его.

– Если не трогал, тогда на пакете не должно быть отпечатков пальцев, – следователь одной крутил в руках ручку, а второй поглаживал подбородок. – Запросим дактилоскопию[5]. Если все было так, как ты говоришь, то твоих отпечатков не найдут на пакете, и тебя сразу же отпустят.

Слова адвоката воодушевили юношу. Он не трогал этот чертов пакет, его отпечатков просто не может там оказаться. Скоро его отпустят!

Назар смотрел, как девушка-эксперт снимает его отпечатки пальцев. Чувствовал, как холодные руки в резиновых перчатках прикасаются к нему, как проводят валиком с черной краской по подушечкам пальцев, как поочередно прикладывают каждый его палец к бланку. Все, как показывают в фильмах.

Теперь он и сам стал героем криминального боевика. Но скоро все кончится.

Назар с нетерпением ждал, когда к нему снова придет адвокат, чтобы сказать, что отпечатков не нашли, и Назара отпускают. Адвокат вошел в комнату для свиданий, вид у него был необычно озабоченный и хмурый, и Назар почувствовал в душе легкую тревогу.

– Что-то случилось? – спросил он, стараясь говорить спокойно и скрыть растущую панику.

– На пакете найдены отпечатки. Отпечатки только одного человека. Они совпадают с твоими отпечатками, Назар. Дело плохо.