Синдром гиперпоздней конверсии (СИ)

Местные брезговали городским пляжем. Многие из них выезжали за город на Дикий Песок. Пляжная Авеню тоже была упакована потной толпой. Бампер к бамперу стояла вереница автомобилей, отчаянно пытающихся отыскать место для парковки – тщетная затея, учитывая сезон и время суток. Улица выглядела словно муравьиная тропа с крыши двадцатиэтажного отеля «Two Suns». Там, наверху располагался элитный бар на открытом воздухе «Cosmic», попасть в который можно было только по приглашению, либо будучи постояльцем отеля. Бар открывался в шесть вечера и поэтому пустовал в жаркий июльский полдень. Два человека прохлаждались в спасительном теньке навеса, раскинувшись на удобных лежаках. Другие две фигуры непрестанно сновали по заведению. Расслабленными в лежаках были Лена с Сашей в гостях у владельцев бара – четы Линских.

- Слушай, Жень, а чего это вы с Германом сами тут сегодня носитесь? У вас же куча официанток, - недоумевала Лена, посасывая слабоалкогольный коктейль из высокого стакана.

- У нас сегодня спешиал ивэнт, - ответила Женя, примеряя барный стул к огромному кольцевидному мраморному столу, в центре которого зияла дыра в метр диаметром. Убедившись, что стул слишком высок, она вернула его к бару.

Распластавшись на соседнем лежаке, Саша, с омерзительным звуком, напоминающим влажную отрыжку, высосал остатки коктейля и повернул голову к Лене:

- Куда это она тебя ща послала? – и ухмыльнулся над собственной шуткой.

- Типа особое событие какое-то, - разъяснила она ему и повернулась обратно к Жене. – А что за повод? Праздников нет, кажись, никаких.

- Да тут в город приехал весь состав сериала «Найя», эпизод снимали на пляже. Ну и сюда решили напоследок наведаться да нажраться.

Глаза Лены увеличились в размере:

- «Найя?! Ты серьезно? У меня сестра его обожает! – И тут, вспомнив о злосчастной конверсии Юли, Лена опустила голову и замолкла.

- Так пускай приходит, я ей пропуск оформлю. Только пусть шибко этим звездам не докучает, - Женя сделала жест «кавычки» при слове «звезд», - мне недвусмысленно намекнули, что фанатов на вечеринке быть не должно, - она продолжала сновать по бару, не замечая реакции подруги.

- Да я поторопилась, Жень, уже забудь. Там с сестрой кое-что произошло, так что… не надо, - пока говорила, Лена ни разу не подняла глаз на Женю.

Женя перестала суетиться и осведомленно взглянула на подругу:

- Что-то случилось? Что-то серьезное?

- Да, довольно серьезное, - Лена обменялась взглядом с Сашей, будто бы спрашивая у него морального разрешения рассказать об инциденте. Саша лишь пожал плечами, мол, твоя сестра – тебе и решать.

- Короче, она конвертировалась сегодня утром.

- Ну, так и… погоди… Погоди, так ей же уже!.. Сколько?

- Двадцать четыре! – опередил Лену Саша, как это делают люди, которым не терпится рассказать самую интересную часть истории, как будто происшедшее было их заслугой.

Женя подошла и присела на лежак рядом с Леной, держа рот невольно открытым. Герман, услыхав новость, тоже заинтересовался.

- Двадцать четыре? Слу-ушай…Так это ж ГПК? - она посмотрела на Лену, ища подтверждения собственной догадке. Лена кивнула.

- Офиге-еть… Она же такая красивая… Конвертировалась-то хоть в сносного?

Герман не дал Лене ответить:

- О, кстати, вы еще не видели новый мем в интернете? Там как раз про гиперпозднюю конверсию. Стоит такой паренек, два зуба передних торчат, а сам щуплы-ый – соплёй перешибешь! И в трусах белых – женских, в обтяжечку. А на них надпись – «I love ballet». И подпись к мему - «ГПК это – вскормленная зайцами балерина с яйцами», - и он принялся хохотать.

Лена закрыла глаза. А Саша пытался незаметно оповестить Германа о неуместности его комментария, отрицательно вертя головой мелкими движениями и вооружившись самым предостерегающим выражением лица. Женя ахнула, и ее рука метнулась к лицу, в ужасе закрыв нижнюю его часть ладонью. Герман же, чьих мозгов каким-то образом хватало на ведение бизнеса, не уловил чувствительности ситуации и, когда никто не засмеялся, продолжил:

- Я сейчас покажу, - за время своего рассказа он уже отыскал нужный мем и теперь протягивал Саше телефон, на экране которого был несчастный Юля, в той самой позе, в которой застал его утром Алекс – сутулый, впалогрудый, глядящий в объектив исподлобья и, конечно же, одетый в описанные Германом трусы-шорты.

Саша неохотно взглянул на фото и вымолвил:

- Да…братан… это…

- Это она, Герман, - спасла бойфренда Лена.

Герман сузил ухмылку, он все еще не понимал:

- Кто?

- Юля. Моя сестра Юля – это она на фотографии. Она сегодня утром конвертировалась вот…в это.

Герман поспешно забрал телефон у Саши и снова взглянул на фото. Они с Женей знали Юлю лично, и, когда он уловил сходство в чертах лица незнакомца на фотографии и той Юли, что он знал, он только и мог, что убрать телефон в карман и состряпать хоть и искреннюю, но весьма неубедительную виноватую гримасу. Чувствуя себя дураком, он кулаком прикрыл часть лица ниже носа – так ему было немножко менее стыдно.

- Угу… - выдала Лена в заключение.

С минуту все четверо молчали. Затем Женя сказала: