Синдром одиночества

Началась бесконечная тяжба — ссоры, слезы, упреки. Аля наотрез отказалась отдавать дочку до получения результатов. С ужасом ждала этого момента, и не представляла себе дальнейшего существования без любимой Дашутки.

Дымов, наведываясь, каленым железом жег ей сердце. Он буквально впивался в лицо Дашки обезумевшими от счастья глазами. Не понимая всей жестокости своего идиотского восторга, упивался ее сходством со своей внешностью.

Мог ли понять этот самовлюбленный эгоист, что творится в душе Али, безмолвно наблюдавшей за ним. Она хотела только одного, чтобы он поскорее ушел и оставил ее с дочкой. Ей хотелось на долгие годы вперед насладиться ее присутствием. А дальше? Она не знала, как будет жить дальше…

Ирина изнывала от нетерпения обнять Дашу и никогда больше не разлучаться с ней. Благодарность женщине, вырастившей ее малышку, сменялась агрессивной ревностью и осуждением. Осуждением, вполне закономерным, как думала сама Ирина. Ведь Аля сейчас была главным препятствием, преодолеть которое было невозможно. По документам — она мать, а Ира — никто.

Счастлив был только Дымов, упивающийся восторгом от осознания, что он отец. У него теперь сразу две кровные дочки…

* * *

Аля застыла перед репродукцией Леонардо да Винчи «Мадонна Литта». Библейский сюжет «Богоматерь с младенцем на руках» с точностью отражал состояние молодой женщины, обожающей приемную дочку и переживающей предстоящую разлуку с ней. Милосердие и безграничная любовь — два чувства жили в душе Аэлиты.

Они, как ни странно, боролись в ней, несмотря на прежнее мирное сосуществование. Нынешнее милосердие заключалось в необходимости расстаться с дочкой, отдав ее родной матери. Материнская любовь сопротивлялась из последних сил, признавая свою неправоту, но взывая к Богу о милосердии к себе самой.

В доме не было иконы. Поэтому Мадонна с ребенком воплотила в горячечном мозгу женщины образ Богоматери. Не зная ни одной молитвы, она горячо взывала к изображению:

— О, Пресвятая, ниспошли мне счастье, не откажи ты матери в мольбе. Я так прошу хоть малое участье принять в моей безрадостной судьбе… — и, словно опомнившись, уразумела, что просит только о себе, не думая, что девочке, быть может, лучше будет рядом с родной матерью, которая ее родила.

— Но ведь она отказалась от малышки, — подстегивал откуда-то взявшийся второй голос. — Дочка не нужна была ей. А теперь она хочет вернуть ее! Да еще и мужа в придачу!

— Прости мне грешные мысли. Я все понимаю. Та мать тоже страдает. А я выдержу и это испытание. Я заслужила гнев Бога…

— Но почему же такое счастье свалилось на подонка, который толкнул тебя на совершение греха! — опять взвыл подленький. — Он, лишив тебя возможности выносить и родить своих детей, теперь упивается счастьем случайного обретенного отцовства!

— Я сейчас хочу только одного: пусть моя девочка будет счастлива. И если для этого я должна расстаться с ней, значит так и будет…

Глава 23

Пути Господни неисповедимы

На другом конце города бешено колотилось сердце еще у одной женщины. Ирина, склонившись над спящей дочкой, утирала слезы:

— Милые мои девочки, скоро, совсем скоро мы будем вместе. — Мысленно она уже видела их рядышком. Но со страхом думала о том, примет ли ее Даша. Ведь настоящей мамой для нее была жена Аркадия.

Ирина с нетерпением ждала решающего дня. Ожидание омрачалось мыслями об Але. Она не была знакома с ней, но прониклась уважением и благодарностью. Ей хотелось броситься в ноги этой женщине, просить у нее прощения. За что? За Аркадия, так легко принявшего новость о дочках и без тени раскаяния оставившего жену один на один с ужасной (для нее) новостью.

Но в каждом из нас часто уживаются два человека. Нет, это не раздвоение личности. Скорее — стремление найти единственно правильное решение и выйти победителем в сложных жизненных испытаниях. Вот и Ирина с присущей ей добротой мечтала вернуть дочь, понимая, сколько боли это принесет женщине, ставшей матерью для ее кровиночки.

Она осторожно тронула за плечо безмятежно дремавшего Аркадия:

— Аркадий, когда будут результаты?

— Ир, ну что ты переживаешь? Нам обещали позвонить. Все будет хорошо. Спи.

— А как ты думаешь, — не унималась Ирина, — Даша захочет жить с нами?

— Ты странная. Она еще маленькая, чтобы самостоятельно делать выбор.

— А как же Аэлита? Что будет с ней?

— Знаешь, она сама виновата, что у нас нет своих детей. Думать надо было.

Вот оно, прорвалось мужское! Да что же ты за человек! Ведь львиная доля в этом твоя. Даже не так — ты и только ты виновник случившегося…

* * *

За результатами пришли одновременно. Аля и Ирина украдкой посматривали друг на друга. Обе были на грани.

Аркадий тоже был взволнован. Он не ожидал, что так сложатся обстоятельства. Надеялся, что Але в принципе незачем было приходить. И так все ясно. Для него был важен один только результат — является ли он отцом Насти. А тогда уж, как само собой разумеющееся, — и Даши. Впереди, конечно, суд. Ведь жена, наверняка, не согласится просто так расстаться с дочкой.