Синдром отката

На них все зашикали.

– Несколько часов назад было опубликовано видео, на котором меня засняли без моего ведома. В этом видео я высказываю такие взгляды на премьер-министра и кабинет, какие не следовало бы высказывать вслух правящему монарху. За это я прошу прощения. При всем недовольстве, которое я – как и все прочие граждане Нидерландов – время от времени испытываю по поводу нашего политического процесса, мое положение не позволяет мне об этом говорить. Я позволила себе высказаться, думая, что всего лишь выражаю свои личные чувства в беседе с несколькими убитыми горем людьми, потерявшими в Шевенингенской катастрофе родных и близких. Я поступила наивно, не подумав о том, что мои слова могут услышать, зафиксировать и выложить в Интернет, где они приобретут силу публичного заявления. Еще раз прошу за это прощения.

Теперь, задним числом, ясно, что несчастье, пережитое нами в тот день, было лишь предвестием куда более ужасающих событий на прошлой неделе – событий, которые, среди прочих печальных последствий, привели к отставке правительства. Теперь нас ждет период, когда в течение нескольких месяцев повседневными делами страны будет управлять команда «исполняющих обязанности», в то время как парламентские партии будут формировать новую коалицию. По традиции в такие периоды временное правительство избегает серьезных политических решений и не вносит поправок в бюджет. Все это хорошо и правильно – в нормальные времена. Но нынешние времена нормальными не назовешь. Мы в эпицентре кризиса, и без серьезных решений нам не обойтись. Я не верю, что мы можем себе позволить сидеть сложа руки в течение нескольких месяцев бесконечных переговоров, какие требуются в нормальные времена для образования новой правящей коалиции. Поэтому даю вам обещание: я сделаю все, что в моей власти – хоть моя власть как конституционного монарха строго ограничена, – чтобы ускорить этот процесс и побудить враждующие партии объединиться и действовать. Для этого я предлагаю на роль informateur Виллема Кастелейна. У меня отсутствует официальное право назначать кого-либо на эту должность, однако ничто в Грондвете или в законодательстве не мешает мне высказать личное мнение о том, кто, на мой взгляд, наиболее квалифицирован для выполнения этой задачи. Надеюсь, лидеры политических партий согласятся со мной и безотлагательно назначат его на эту позицию, с тем чтобы запустить процесс как можно скорее. Если это будет сделано, я верю, что доктор Кастелейн сумеет сформировать новое эффективное правительство не за несколько месяцев, как обычно бывает, а за несколько недель или даже дней. Благодарю вас, всем доброго вечера.

Чувствуя, что все взгляды устремлены на него, Виллем решился наконец проверить телефон. Звук он выключил полностью. Однако само количество сообщений ясно указывало: все это им не померещилось и не приснилось. Сообщения сыпались, словно монеты из игрового автомата, где выпал джекпот.

– Нужно выпустить заявление… – начала Саския.

– Объявить, что вполне правдоподобное извинение, которое мы только что видели, – на самом деле фейковое извинение за другое видео, которое тоже фейк? – поинтересовался оператор.

Быть может, ему это только казалось; но Виллем не мог отделаться от ощущения, что кое-кто из присутствующих смотрит на него… не совсем дружелюбно. То же ощущение возникло у него вчера в Эйндховене. Для некоторых нидерландцев он остается чужаком: какой-то непонятный полуамериканец, полукитаец. Его семейные связи с Китаем, свободное владение мандаринским, недавние контакты с Бо – которые он старался изложить на бумаге как можно подробнее, чтобы избежать даже намека на что-либо недолжное, – все это теперь, после выхода второго дипфейка, начало вдруг выглядеть подозрительно.

Удостоверение на шее – белая карточка на оранжевом шнурке, открывавшая Виллему двери в этот дворец и во многие другие помещения, куда «людей с улицы» не допускали, – вдруг показалось ему непомерно тяжелым. Не давая себе времени задуматься, он снял с шеи шнурок, и удостоверение повисло в воздухе.

– Пока эта ситуация не будет разрешена, – объявил он, – дабы избежать даже намека на какой-либо конфликт интересов, я ухожу в бессрочный отпуск.

Уронил удостоверение на стол и повернулся к дверям.

Взгляд его скользнул по лицу королевы – потрясенному, убитому лицу. Первое желание Виллема, порожденное давней привычкой, было броситься ей на помощь. Хладнокровно проанализировать ситуацию, предложить несколько решений на выбор, составить план. Все уладить, все загладить…

Но порой складываются ситуации, в которых король, даже лишенный власти, должен быть настоящим королем. И принимать решения самостоятельно. Сейчас как раз такой случай.

– Прекрасная нынче погода, – сказал он. – Разрешите, я одолжу велосипед?

Восемь месяцев спустя