Синдром потерянной души

От волнения я не спала всю ночь, ворочаясь на одном месте. В четыре утра прозвенел будильник, и я пулей полетела в ванну.

Быстро собравшись, я съела батончик мюсли, запила его соком и, сжав в руках зонтик, тихонечко покинула дом в надежде, что никого не разбудила.

До автовокзала добралась без особых проблем, однако тут меня встретили первые трудности: до шести утра билетов на нужный мне рейс вообще не было. Самое раннее отправление – 6:35. Кирилла выписывают в восемь. До его города мне ехать примерно два часа, а потом еще какое-то время добираться до больницы.

Выхода у меня было два: вернуться назад или же купить билет и прийти к Кириллу домой, а не в больницу. Подумав несколько секунд, я хмыкнула и двинулась к кассе.

Была не была.

Раньше я никогда не ездила одна на автобусе, да еще и в темное время суток. Сначала было немного не по себе, однако это чувство быстро испарилось, сменившись интересом и медленно растущей эйфорией от маленького путешествия и предстоящей встречи с Кириллом.

Заняв свое место рядом с окном, я устроилась поудобнее и приготовилась смотреть на горящие в темноте огни нашего города. В салоне было немного людей – со мной даже никто не сел, что очень даже хорошо. Я никогда не любила тесный контакт с незнакомцами, и в очередях мне всегда было некомфортно.

Думая о Кирилле и раз за разом прокручивая все варианты нашей с ним встречи, я не заметила, как уснула, а проснулась уже на въезде в город. Двух часов как ни бывало.

Сверившись с навигатором, я вышла на нужной мне остановке, поймала маршрутку и быстро добралась до района, в котором жил Кирилл.

Когда я подошла к знакомому подъезду, на часах было почти девять утра. Подойдя к домофону, я подняла руку, чтобы позвонить в нужную квартиру, но тут же ее отдернула. Внезапно меня со страшной силой начало трясти. Неужели я испугалась? Прямо на финишной прямой…

Пока я ходила из стороны в сторону, пытаясь успокоиться, из подъезда вышла женщина с двумя детьми, и я, вытаращив глаза на этот подарок судьбы, рванула к закрывающейся двери. Проскочив внутрь, я довольно улыбнулась и с замиранием сердца поднялась на второй этаж.

Опасаясь, что руки снова начнут трястись, я тут же несколько раз нажала на звонок и, крепко сжав заранее приготовленный бумажник, приготовилась ждать.

Дверь открылась. На пороге стоял не Кирилл, а какой-то худощавый парень с льняными волосами до плеч. Лицо его показалось мне смутно знакомым.

Взяв себя в руки, я хотела уже выдать заготовленный ранее текст про то, как я нашла бумажник, но блондин меня опередил:

– Ты сиделка? Отлично, проходи.

– Я…эээ…

– Быстро ты добралась. – Блондин не давал мне и слова сказать. – Пробок что ли еще нет? Странно. Или ты рядом живешь?

Я помотала головой.

– Далеко. – От волнения голос стал хриплым. Все явно шло не по плану…

– Заходи давай, – повторил блондин и, схватив меня за руку, втащил в квартиру.

Увидев знакомый интерьер, я заволновалась еще больше. Незаметно убрав бумажник в карман куртки, я замерла на месте, боясь посмотреть в сторону открытой двери, ведущей в комнату, откуда доносились звуки телевизора.

– Что стоишь? Раздевайся, – поторопил меня парень. – Не стесняйся.

Я сняла висевший на руке зонтик, стянула с себя куртку и разулась. Блондин любезно взял мой зонтик, куртку и повесил их на крючок. Оглядев меня с головы до ног, он сказал:

– Такая молоденькая. Ты хоть школу закончила?

– Да, экстерном, – сказала я правду. Еще в том году.

– Прикольно. А почему дальше учиться не пошла? – не унимался блондин.

– Зарабатываю деньги на универ, – буркнула я, прижимая к груди рюкзак.

Любознательность этого парня начинала меня раздражать.

Блондин понимающе закивал.

– Ну, тут тебе, думаю, будет не сложно. Пациент не беспомощный, хоть и с трудом двигается. От тебя потребуется только самая незначительная помощь: сходить в магазин, помочь что-то достать или принести, а еще, разумеется, следить за ним. Видишь ли, его мучают кошмары.

– Кошмары? – удивленно переспросила я.

Блондин кивнул.

– На него напали, но он не может вспомнить обстоятельств. Говорит, такое чувство, что кто-то управлял его телом, пока он спал. Короче, повредился пацан головой – отсюда и кошмары, и неспособность ходить. Он иногда кричит по ночам, не может проснуться, задыхается.

– А что ему снится? – прошептала я.

– Не знаю. Он не говорит. Только ночью просыпается с криками и в поту, – пояснил парень, задумчиво почесав гладко выбритую щеку. – В общем, от тебя многого не требуется. Единственное, что может напрягать – его характер. Он у него премерзкий.

Я удивленно уставилась на блондина. Все то время, что я видела во снах жизнь Кирилла, его характер не казался мне мерзким. Да, он был хмурым и серьезным, но чтобы мерзким? Да еще и с приставкой «пре»…

– Ладно, оставляю его на тебя, – вдруг объявил блондин, снимая с крючка коричневое пальто и зеленый шарф. – У меня дел по горло еще. Если что, звони мне, Никите. Записан у Кира в телефоне как «Златовласка». – Никита на секунду задумался: – Если, конечно, он не придумал что-то новенькое. Ладно, удачи, подруга.