Синдром публичной немоты. История и современные практики публичных дебатов в России

В ходе наблюдения особенностей коммуникативного взаимодействия активистов градозащитных движений и локальных инициативных групп я несколько раз становился свидетелем «состязательного» сценария публичного дебата. В рамках «состязательного» сценария публичная дискуссия способна породить оригинальные решения обсуждаемых проблем, поскольку развивается через аргументированное оспаривание как специфическая форма «негативного сотрудничества» [Буш 1985: 261], когда оспаривание аргументов приводит к их совершенствованию. Успех «состязательного» сценария скорее вероятен, если стороны соблюдают формальные правила и придерживаются простых этикетных норм публичного дебатирования а-ля Хабермас. Используя метафору Мэри Маколи, можно сказать, что дискутанты, как танцоры, должны владеть определенными па, попадать в ритм, не сталкиваться с другими танцующими. В противном случае обсуждение обычно перерастает в неуправляемый дискурсивный конфликт. Примером чему может служить одно заседание молодых градозащитников, которое на моих глазах из рутинного собрания актива «по текущим вопросам» превратилось в яростную словесную перепалку двух конкурирующих спикеров.

Обсуждая узкий технический, но вызывающий взаимное раздражение вопрос, двое конкурирующих за публичное признание активистов быстро перешли к «состязательному» оспариванию более масштабных проблем. Поднимаясь по лестнице аргументов от частного к общему, от конкретного к абстрактному, спорщики не удержались на достигнутой совместно высоте обобщений, резко снизили уровень аргументации и в итоге «перешли на личности». Все силы участников этой дискуссии теперь обратились не на критику аргументов, а на критику личности оппонента. В результате их дискуссия приобрела резко конфликтный характер и захлебнулась в череде взаимных обвинений.

Неудача данной дискуссии может объясняться двумя причинами. Во-первых, конфликт возник потому, что конкурирующие за внимание публики спикеры не владели в достаточной степени «публичным языком» (общим, вежливым, аргументированным). При отстаивании своей позиции оба спикера достигли «дискурсивной вершины» доступных им обобщений, ощутили недостаток языковых средств, результатом чего стала афазия и переключение в «кухонный регистр»: от общих вопросов они обратились к частным и обрушились друг на друга с личной критикой. Во-вторых, им не хватало коммуникативных навыков. Эти молодые люди были лишены базовых представлений о правилах участия в публичном обсуждении (выступать поочередно, не отвлекаться от основного предмета обсуждения, дослушивать оппонента, выстраивать аргументацию доступными аудитории словами и т. п.). И этот случай далеко не уникален. Более того, можно сказать, что перерастание «состязательного» сценария в конфликтный – один из типичных паттернов для современной практики публичного дебата в России.

Только один раз я был свидетелем коллективного обсуждения, которое могло бы быть описано как «состязательный» дебат в «компромиссном» стиле. Это произошло на собрании небольшой общественной группы: пяти собственников квартир и троих активистов – специалистов по проблемам защиты памятников. Обсуждался вопрос о том, как организовать альтернативную экспертизу на предмет историко-культурной ценности дома, которому грозил снос как «аварийному». Вопрос был непростой, потому что экспертизу нужно было делать быстро, а специалист, который обещал ею заняться, заболел; потому что в КГИОПе уже две недели не отвечали на официальный запрос и на телефонные звонки; потому что у инициативной группы не хватало денег для аванса новому эксперту из Ленпроектреставрации, а он без предоплаты не брался за работу и т. д. Вариант с расселением дома как «аварийного» с последующим переселением жителей городского центра в периферийные районы был очень вероятен. За последние 5–8 лет сотни инвестиционно привлекательных зданий в историческом центре Петербурга были принудительно избавлены от жильцов таким образом. Обычно люди просто не могут самоорганизоваться, им не хватает взаимного доверия и потенциальных солидарностей, они живут в стиле пассивной отстраненности – хорошо бы, чтобы стало хорошо, но меня к решению вопроса не подключайте. Но это собрание локальных активистов и экспертов явило собой редкий пример эффективного состязательного сценария в «компромиссном» стиле.