Синдром рыжей мыши

    – Задницу глубже пристраивай, - посоветовал я, после чего мышка более-менее стабилизировалась.

   Но диванец на двоих явно рассчитан не был, так что Саня постепенно съезжала ко мне, как более тяжёлому, под бок, нервно отползала в сторону, но неумолимая гравитация снова тащила её обратно.

   – Скамейка влюблённых, блин, - тихо ворчала девчонка.

   В конце концов я не выдержал, по-свойски закинул руку ей на плечи, приобнимая и прижимая к себе.

   Саши замерла, как мышь под веником,и тут же покрылась мурашками, вызывая у меня ворох исключительно непристойных воспоминаний.

   И крайне неуместных реакций. В позе нога на ногу я ещё глубже погрузился в ламзак, а Саня плотнее впечаталась мне в бок горячим и довольно часто дышащим телом.

   Мне кажется? Или не одного меня тут посещают жаркие мысли? Хотя, может, я себе льщу?

   Я словно нечаянно прошёлся пальцами по нежной шее, небрежно огладил плечо, запакованное в рубаху и три свитера, легонько подул на висок сквозь смешные рыжие завитки, ловя ответы её тела. Совершенно однозначные ответы.

    – Слушай, – шепнул я ей в макушку, - не пора ли, как думаешь, моей Ρусан… Русалочке заглянуть ко мне на ночь? Завтра вроде гроза намечается...

   Саши вздрогнула и забарахталась, норовя то ли вскочить, то ли перевернуться вместе с «диваном», но я придержал её, вовремя сгруппировавшись.

    – Ты зачем мне об... А-а, завтра не ночевать дома? В смысле, в палатке?

   Какая милая оговорочка.

    – Я даже не знаю. Записок от Русалочки не было, так что не вижу смысла выгонять тебя под дoждь. Вот если бы была записка...

    – Надеюсь, её не будет, - проворчала Саши и не сдержала тихого и очень короткого вздоха, скорее, угаданного мной, нежели услышанного.

   Интересно, появитcя ли заветная записка до завтра?..

   Тут меня пихнули в правый бок – ко мне по кругу прикочевала гитара.

   Занимаясь своими экспериментами – слегка садистскими, да и мазоxистскими тоже, – я выпал в астрал, вообще не слушая, что там играл и пел народ. И кажется, не успел вернуться в реальность.

   Иначе чем объяснить мои следующие действия?

   Гитару в таком тесном контакте на шатком воздушном диване держать неудобно, поэтому Саши попыталась встать, дабы не мешать мне, но я притянул её ещё ближе, вручая деку,и обнял левой рукой. До струн я при этом доставал без напряга, да и не впервой мне так играть, с девчонкой под мышкой, вот только...

   Взгляд Стаса, оценивающий и очень этой оценкой недовольный, я поймал, лишь закончив проигрыш к танцеминусовской песне «Половинка», и поперхнулся словами «я тебя целовал».

   Под прикрытием напавшего кашля я огляделся – оказалось, что на нас с рыжим чудом смотрели все без исключения. Чего только не выражали эти взгляды! От толерантного всепрощения до ехидной горячей радости, потирания потных ладошек и трепета охочих до сплетен языков. И только Ева смотрела сквoзь нас. Сказочница, опять в себя ушла…

   А в отдалении, как обычно, развалясь в своих шезлонгах, сидели главные зрители – брат с сестрой – и явно получали максимум удовольствия от сцены. Тoлько попкорна и 3D очков не хватало.

    – Принести воды? - забеспокоилась моя заботливая мышка.

    – Нет, нормально всё, – хрипло отозвался я и продолжил петь.

   Я тебя целовал

   У ночного огня…

   ...Ты оставила мне половинку меня... И как умудрилась-то?

   Сбацав последний проигрыш, я прихлопнул струны ладонью.

    – Это ты так Русалочку свою приглашаешь? – спросила Саши шепотом.

    – Типа того, – рассеянно ответил я, занятый лихорадочным перебором известных мне песен, способных смазать эффект от «Половинки». Дурацкая, кстати, песня. И слова дурацкие. Особенно бесят в ней строчки о расставании: «То, что было, забыто, то, что было, прошло» – ну что за бред? Прям сомнение заскреблось: а вдруг мышка прикидывается парнем, потому что ничего ей от меня, кроме секса, не нужно?

   Это уже полный бред и, отмахиваясь от него, я улыбнулся Сане: «Потерпи чуть, пожалуйста», – и проорал для всех:

   – А сейчас будет весело!

   Грянул залихватский мотивчик и я густым раздолбайским басом запел ирландскую шуточную:

    ...Однажды вечером домой

    шёл пьяный в стельку я,

    Смотрю, чужая лошадь там,

    Где быть должна моя.

    «Пестня» зашла на ура – народ хохотал, танцуя и импровизируя, даже мышка сорвалась с дивана и пошла приплясывать, распевая исключительно мужскую партию забавным таким баском. Вскоре все забыли о нас,и даже Стас не смотрел больше в мою сторону.

   Передав гитару Нате, я ушёл. Не налево – просто подальше от шума компании и света костра. Я никого с собой не звал, но не удивился, когда затихающую за спиной песню перебил треск веток. Я оглянулся. Ну да, Стас, обеспокоенный моим моральным падением, шёл вправлять мне мозги. Я вздохнул, предвидя неприятный разговор.

   Лучше бы меня догнала моя рыжая мышка. Самое время признаться ей, что я знаю…

   – Ты, **я, чего творишь, парень? - неверный друг выбрал тон, совсем неверный. У меня резко зачесались кулаки.