– А-м… это плохо?
– Очень.
– Почему? - искренне удивился рыжий.
Я посмотрел на него расфокусированным взглядом, чувствуя, что попал на лекцию по сексологии для ребёнка, причем в качестве лектора. А парень решил уточнить вопрос:
– Я думал, что если она… м-м… отдает тебе невинность – это xорошо. Это как дар… как символ любви…
– Ой, Саня-Саня… этот символ – тот еще подарочек. Мой тебе совет, не трогай… невинных девочек… когда ты там это дело надумаешь. азве что ты будешь очень-очень её любить, а она тебя – и то, сначала хорошенько проштудируй тематическую литературу…
– Камасутру?
Я нервно хохотнул, представив, как раскладываю девственницу в какой-нибудь экзотической позе индийского йога.
– Не стоит, только запутаешься…
– Ну да, все эти лингамы с крабами и забиваниями гвоздей…
А парень старше, чем мне казалось, хотя… я тоже в его возрасте вникал в предмет. Только я тогда выглядел на восемнадцать, а не на тринадцать.
– И не говори. В общем,имей в виду, девочек лучше не портить.
– Не понимаю, что в этом плохого…
– Плохо то, что в первый раз им там больно. М-да… ну я дебил: ах! какая она в
Прозвучало довольно порoчно, Саня даже смутился, плотнее прижал ноги к животу, прикрываясь спальником. Я понимающе отвёл глаза, а он всё-таки уточнил:
– разве когда она стонет, кричит и кусается – это плохо? Я как бы… слышал, что это нормально, что, когда очень хорошо…
– Беда в том, Сань, - перебил я, – что у боли и страсти похожие реакции. сли тебе двинуть по пальцу камнем,ты тоже будешь и кричать, и стонать, и кусаться, и покрываться, блин, пуп-пырышками…
При воспоминании о пупырышках меня самого бросило в дрожь,теперь, увы, не от возбуждения.
– Но если реакции одинаковые, откуда ты знаешь, что ей было именно больно? – продолжал допрос любознательный мелкий.
– Потому что это нормально для первого раза – это раз, а два – она сбежала. Занавес.
Саня уставился через выход на раскинувшуюся внизу долину, о чём-то размышляя. Я уже собирался уходить, когда он решился на очередной вопрос:
– То есть, если бы ты знал, что она девочка,то вёл бы себя иначе?
– Точно, - хмыкнул я. – Обошёл бы её по большой дуге.
– Даже если бы любил?
Я поддул лезущую в глаза чёлку.
– Умеешь же ты ставить в тупик…
– Ну, чисто теоретически…
– М-да…
Ладно, даже если сам не особо веришь в любовь, нельзя разрушать иллюзии у ребёнка. А вдруг ему повезёт? Вон как прожигает взглядом, уч-ченичок.
– Если бы любил, точно не стал бы делать этого здесь. Сначала надо вычислить её эрогенные зоны, места, от ласк которых она мурчит и выгибается кошкой. А заниматься
– Там?.. - парень хлопнул глазами.
– Там. В любимой не может быть грязных мест…
Особенно после джакузи. Я еле сдержал скептический смешок.
– Идеально, если ты доведешь её до оргазма еще до проникновения – вот тoгда можно заходить. Осторожно,и возможно, придётся сделать рывок. И вероятнее всего, она отреагирует остро и сладко… – Я прикрыл глаза, припомнив восхитительную реакцию ночной гостьи, но, скрипнув зубами, встряхнулся: – Тут же выходи и продолжай поцелуй.
Угу. Целуй её везде.
– себе придётся слегка позабыть, но если отношения ваши достаточно глубоки, она сделает тебе приятно и без контакта. И где-то часа через три можно практиковать полноценный секс. Хотя насчет огня, дыхания и влажности – это должно быть всегда. Как-то так. Всё, урок окончен.
Я щёлкнул замершего и покрытого пятнами румянца парня по носу и пополз на выход.
Мысли всё возвращались к этой ночи. Судя по всем реакциям, первую часть «растления девственницы» я отыграл нормально. А вот дальше пошли косяки…
Бедная девчонка – угробить первый опыт.
С другой стороны – кто ей доктoр? Могла, как минимум, сказать.
Сначала Драго подумал, что голос Дэна, доносящийся из палатки, ему почудился. Но потом, приблизившись и прислушавшись, байкер понял – нет, не почудился,и командир отряда действительно умудрился каким-то образом миновать «пост охраны» и попасть в палатку. Но возмущённых криков не было, поэтому Драго сделал вывод, что Сашка там явно была не неглиже.
Ну и славно. Было бы неинтересно так быстро расставаться с этой авантюрой. Он еще недостаточно поржал.