Синдром войны

– Простите, мужчины, здравствуйте! Здесь нет моих детей? Они сюда не заходили? – Она всматривалась в застывшие фигуры, во все уголки пространства, озаренного огоньками свечей. – Господи, и здесь их тоже нет! Куда убежали эти сорванцы? – Она спохватилась, стала представляться, озвучила суть проблемы дрожащим, срывающимся на фальцет голосом.

Все это Алексей уже слышал.

Мужчины угрюмо молчали, сказать им было нечего. Безумные глаза, жуткие слова. В иных обстоятельствах они сочли бы ее не сумасшедшей, просто немного возбужденной, но сейчас!..

– Господи!.. Простите, мужчины, что побеспокоила. Я вижу, что здесь нет моих Антошки и Настеньки. – Женщина расстроилась, слезы заблестели в ее глазах. – Побегу, не буду терять время. Я должна найти их до полуночи, пока не превращусь в тыкву.

– Мария Андреевна, подождите! – Алексей опомнился и подскочил, чтобы удержать женщину.

Не должна она жить на этом печальном кладбище, ее в больницу надо, лечить. Но он долго запрягал. Женщина махнула рукой и выбежала на лестницу. Было слышно, как она семенит по ступеням. В принципе несложно вернуть…

– Леха, не надо, – остановил его Архипов. – Стой, говорю, командир! Оставь ее в покое, иначе только хуже сделаешь. Думаю, ей есть, где жить и чем кормиться. В этом подвале она зачахнет. Отвезешь в больницу, вернешь ей рассудок – умрет от горя. А так хоть какая-то надежда у человека.

В подвале воцарилась тоскливая тишина.

– Слушайте, мужики, а вы ее тоже видели? – сглотнув, спросил у силовиков Андрюха.

Поперечный задумался. Смирнов кивнул. Лазарь неопределенно повел плечами.

– Да успокойся, она не призрак, проверено, – проворчал Архипов и кратко описал, что это было.

– Жаль, – вздохнул Левин. – Убил такую красивую гипотезу.

– Что, парни, бабы испугались? – Архипов смерил взглядом землистые лица силовиков. – Это ведь ваша артиллерия Белозань разнесла – однозначно. Здесь наши стояли, потом ушли. Вы даже не удосужились разведку провести, просто накрыли «Ураганом» без всякого шанса для мирного населения.

– Не имею информации, – проговорил Поперечный. – Если кто-то и разнес Белозань, то это было до нас. Полк прибыл в район неделю назад.

От уныния и неловкости всех спасла очередная порция выпивки. Мужики кряхтели, тужились, заедали всем, что было под рукой.

– Хватит, – объявил Алексей. – Наелись, напились. Последнюю бутылку оставим домовому, пусть охраняет наш сон. Вечерняя оправка, господа, все на улицу.

– Что значит все? – насторожился Левин. – А если я не хочу?

– Все – это значит все! Ты тоже, – отрезал Алексей. – Если больно, подставлю плечо.

– Не понимаю. – Андрюха сокрушенно вздохнул. – Зачем куда-то идти, если я уже всего достиг?

На улице вновь царила неописуемая красота. Женщина пропала. Ветер стих, снег не падал. Многострадальный поселок утонул в сугробах. Небо было ясное, словно его пропустили через какой-то очиститель. Звезды висели совсем низко. Луна была практически рядом – со всеми своими морями, океанами и горными хребтами. Воздух напоен какой-то необычной свежестью. Похрустывал снег под ногами.

– И что мы так романтично смотрим на звезды? – проворчал Алексей, помогая Левину перебраться через порог.

Андрюха прислонился к стене, глубоко вздохнул. Архипов с автоматом контролировал пленных, хотя они вряд ли сейчас осмелились бы куда-то бежать. Украинцы стояли лицом к свалке. Вместо того чтобы справлять нужду, они пристально таращились на небо. Да, было на что посмотреть.

– Вы что, ислам принимаете? – спросил Архипов. – Да и черт с вами. Закурим, Леха?

Алексей выбил сигарету из пачки, дал Архипову прикурить. Они стояли, наслаждались тишиной и спокойствием. Свежий воздух проникал в легкие, курить командиру совсем не хотелось. Он повертел зажженную сигарету и выбросил. Архипов почувствовал то же самое и послал в полет свой окурок.

Мимо них что-то просвистело, и добротно слепленный снежок вонзился в загривок размечтавшегося Лазаря! Парень всплеснул здоровой рукой, споткнулся, пролетел метра полтора. Ему очень повезло, что упал на здоровый бок. Он закричал от страха.

– Хохлята учатся летать! – радостно вскричал Левин.

Оказывается, он выбрал подходящую позу, прислонился к двери, чтобы не досаждать больной ноге, и удивительно метко метнул снежок.

– Да не трусь, парень, у меня же холостые!

Товарищи помогли подняться разозлившемуся Лазарю. Не успели они опомниться, как Левин метнул второй снежок. Тот разбился о грудь Лазаря.

Андрюха опять хохотал и паясничал:

– Жестко я тебя опустил, а, Лазарь? Да не волнуйся, не попаду я в твою болезную рану! У меня глаз знаешь как набит? Получили, мужики? Хрен вам, а не «слава Украине»!

– Мочи сепаров! – вдруг взревел Смирнов, слепил снежок и швырнул в Андрюху.

Тот отшатнулся, и снежок разбился о стену. Активизировался Поперечный, тоже скомкал снежную массу, «выстрелил» сильной рукой. Снежок попал Андрюхе в живот, и он взвыл от обиды и боли.