Синдром выгорания любви

— Для устранения существенных противоречий в показаниях и установления истины, уточнения отдельных обстоятельств данная очная ставка считается законченной, и сейчас сюда подойдет еще один участник событий. Геннадий Иванович подождет нас в соседнем кабинете. Возражений не будет?

Антонина пожала плечами — нет у нее никаких возражений.

— Мне нужно переговорить наедине с клиенткой, — сказал Родионов. Когда они остались вдвоем, он уточнил: — Тоня, ты мне все сказала? Кого они могут еще притащить для признательных показаний? Вспомни, пожалуйста.

— Я в отличие от обитателей дома престарелых не страдаю потерей памяти.

— Ну как знаешь, я редко обманываюсь!

В комнату вошла девушка, и Котенкова сразу ее узнала — журналисточка, которая приходила к ней за интервью сразу после пожара. Только вот где-то она ее недавно видела. Где-то еще, кроме встречи на этом дурацком интервью! Но где?

— Назовите себя, пожалуйста.

— Юлия Сорнева, журналист газеты «Наш город».

Андрей Иванович выругался про себя: где появляются журналисты, ждать беды. Мало того, что они разносят информацию по городу, снабжая ее своими идиотскими комментариями, так еще любят писать о том, о чем не имеют представления, но вопросы, которые задавал девушке следователь, заставили адвоката мысленно аплодировать ответам Юлии Сорневой.

— Зачем вы устроились на работу в дом престарелых санитаркой?

— Это «инсайд» такой, — Юлька увидела, что никто, кроме адвоката Котенковой, не понял, о чем идет речь и повторила: — Это прием такой — окунуться в среду, вынести из нее свежую информацию о людях и событиях.

Родионов усмехнулся — ну «акула пера», заплыла, значит, в чужую для себя акваторию.

— Если честно, то я готовлю материал об убийстве Прасковьи Щукиной, и с Антониной Михайловной мы встречались только дважды, один раз я брала у нее интервью, — Юлька представляла, что сейчас чувствует Антонина.

— А второй раз?

— Второй раз мы встретились с ней случайно, в коридоре. Я хочу пояснить, что я устроилась в дом престарелых под вымышленным именем Юли Мухиной, носила парик, линзы, ну, чтобы меня не узнали. Перевоплощение такое, для дела. Редакционное задание. У меня в общем и документов особо не спросили, у санитарок в доме-интернате работа неблагодарная, зарплата смешная, поэтому они идут на вес золота. Антонина Михайловна выскочила в коридор и натолкнулась на меня, я шла на смену. Она отдала мне вот эти деньги.

Следователь вытащил важный вещдок — пакет с деньгами — и рядом положил какую-то бумагу.

— Александр Иванович, вы можете ознакомиться с результатами экспертизы, здесь есть отпечатки пальцев вашей подопечной, Котенковой. Номера банкнот переписаны и совпадают. Продолжайте, Юлия. Что при этом говорила Котенкова? Объясняла, откуда деньги?

— Нет, кто же объясняет подобное персоналу, санитарке!

— Что она попросила вас сделать с деньгами? Кому передать?

— Антонина Михайловна просила меня спрятать деньги на время, — Юлька тут врала вдохновенно. Не может она сдать Кристину, жалко ей запутавшуюся девушку. Тем более что эти деньги Кристина не брала, она о них так ничего и не узнала.

По мере Юлиного рассказа лицо Антонины делалось белым, как медицинский халат, голова закружилась, и ей стало плохо.

Александр Иванович Родионов, адвокат, видавший виды, мысленно аплодировал журналистке.

«Ай, паршивка, ай да молодец! Только что вот теперь делать с Антониной, не получается обойти статью Уголовного кодекса, однако».

Глава 40

Дерево предпочитает покой, но ветер не утихнет.

Мао Цзэдун

28 лет назад

Девочка из хорошей семьи не могла устраивать скандалов, даже если это был серьезный повод — измена мужа. Но после возвращения из столичной больницы, где у нее случилась близость с Сашенькиным врачом Игорем Петровичем Потехиным, ее жизнь изменилась, и Клара Андреевна Гулько чувствовала это, изменились ее ценности, запросы и желания. Жизнь словно заиграла красками, Клара вдруг увидела, что существуют и другие мужчины, но, наверное, дело было не в мужчинах, а в ней самой, она на мгновенье почувствовала себя любимой женщиной, желанной, особенной. Ей даже казалось, что Сашеньке стало лучше, и это отметил доктор перед отъездом.

— Ну что, девчонки, пора вам на выписку. Сашенька, тебе пребывание в нашей больнице пошло на пользу. Хорошие анализы — тому подтверждение.

— Это вам спасибо, доктор, — Клара смущалась смотреть ему в глаза.

— Клара Андреевна, через год надо бы показаться еще. Все мои телефоны в вашей больничной карте есть, я выдаю вам ее на руки, так что созвонимся, спишемся, и я вас буду ждать.

— Спасибо!

— А вам, Клара Андреевна, отдельное пожелание — совершать сумасшедшие поступки, — и Потехин улыбнулся так искренне, что у нее закружилась от счастья голова.

— Ой, доктор, доктор, что же вы такое говорите!

— Вы напрасно иронизируете, при этом, между прочим, вырабатывается химическое вещество «окситоцин», оно отвечает за чувство единения. Давайте вместе вырабатывать окситоцин, Кларочка!