Синдром звездочета

Юлдуз, сама незаконнорожденная, родила двойняшек, непонятно от кого, в семнадцать лет. Растить и воспитывать детей она не планировала — оставила их в роддоме, а сама умотала искать счастья в жизни в другую страну. Дети выросли в детдоме, хорошо хоть, смогли остаться вместе. Муху-то пару раз хотели усыновить, но он отказывался расставаться с Зулей. А у той с рождения был физический дефект — неоперабельное косолапие, и хромоножка приемным родителям не нравилась. Свое выходное пособие брат и сестра потратили на переезд в Россию. Поселились поближе к маме, с которой надеялись сблизиться. Муха нашел работу и каждую свободную минуту тратил на то, чтобы больше узнать о родительнице. Следил за ней, ходил хвостом, разговоры подслушивал… Так и узнал про наследство в Швейцарии — из разговора Юли с Верочкой.

Пока Муха присматривался к матушке, он убедился, что человек она, мягко говоря, нехороший, и бросаться ей в объятия раздумал. А с дядей и дедушкой даже познакомиться не успел — Юля их раньше убила. Похоже, кровной родней она ничуть не дорожила. Хотя сводный брат, в отличие от отца, к ней вроде бы неплохо относился.

А потом они столкнулись в доме старика. Муха порылся в шкатулке, нашел звезду и квитанцию на медальон, случайно порвал и рассыпал бусы. Юля вошла в комнату, столкнулась с незнакомым парнем, испугалась, отшатнулась, поскользнулась на бусинах, упала и сильно ударилась головой. А Муха по глупости и с перепугу сунул ее в петлю — чтобы, мол, все подумали, будто «она это сама».

— Но эту его дурость адвокат объяснит состоянием аффекта, — сказала тетя Ида, — я проконсультировалась с одним из своих добрых знакомых.

— На адвоката нужны будут деньги, — отметила Ирка.

Мы сидели в заведении напротив салона Инги на Большом проспекте Васильевского Острова, пока Марфинька выбирала себе обновки. Битый час мы честно ждали ее в тесном салоне, потягивая и впрямь слишком сладкий чай. Потом коллективное терпение лопнуло, и мы перебрались в более просторную кофейню. Теперь наша очаровательная старушка-веселушка время от времени выходила из кабинки к витринному стеклу в очередном сногсшибательном наряде, а мы на безопасном расстоянии оценивали ее лук выразительной мимикой и жестами.

— А Муха и Зуля не могут наследовать деду и дяде? — спросила я, при упоминании денег вспомнив, что после Чижняков остались квартира и дом.

— Теоретически — могут. Но доказать, что они кровные родственники Степана Семеновича и его сына, будет сложно, я консультировалась по этому вопросу с хорошим знакомым, — сказала тетушка. — Однако есть ведь наследство в Швейцарии! И по этому поводу я тоже кое с кем проконсультировалась. Там и впрямь весьма солидная сумма. Хватит и на адвоката, и на лечение Зулечки — в Швейцарии, я проконсультировалась, умеют лечить запущенное косолапие без операции. Просто постепенно разворачивают ступню и фиксируют, разворачивают и фиксируют — и так много раз. Дело долгое, но результаты прекрасные, девочка сможет избавиться от хромоты.

— На поездку тоже понадобятся средства, — напомнила я.

— Найдем, — сказала Ирка и посмотрела на тетушку. — Потом компенсируем затраты из швейцарских денег. Там же хватит, чтобы погасить накладные расходы, вы консультировались?

— Там хватит на все, — заверила тетушка.

— Тогда поездка — не проблема. Меня другое беспокоит.

Ирка глянула в окно — в салоне через дорогу опять появилась Марфинька в чем-то лимонно-желтом — и помахала ей рукой. Мы с тетей показали большие пальцы, только она свой направила вверх, а я вниз. Архипов просто прикрыл ослепленные глаза рукой. Марфинька поняла, что наряд неоднозначен и массовых восторгов не вызывает, и снова уплыла в кабинку.

— Так что тебя беспокоит? — Я напомнила подруге, что она не договорила.

— Зуле всего восемнадцать, она с трудом передвигается и даже в Питере всего и всех боится. Как она поедет в Швейцарию?

— С сопровождающим, конечно. — Тетя Ида ласково похлопала Ирку по руке. — Точнее, с сопровождающей.

— Со мной? — удивилась подруга. — А почему не с Ленкой? Она хотя бы по-английски говорит.

— А Леночка будет сопровождать свою собственную больную родственницу, — тонко улыбнулась тетушка и вдруг заговорила слабым надтреснутым голосом: — Старушке не помешает немного оздоровиться на горном курорте. А, чтоб вы знали, в нынешней ситуации лучший способ получить визу — заявить о выезде на лечение, я консультировалась.

— Как же ты поедешь в Швейцарию? — ехидно прищурилась моя подруга. — На новой работе тебе еще очень нескоро дадут отпуск!

— Придется уволиться, — нарочито печально вздохнула я.

— Погодите, то есть вы все поедете в Швейцарию, а я останусь и не увижу финал нашей детективной истории? — расстроился Архипов. — Это несправедливо… Может, найдется еще кто-то, нуждающийся в сопровождении на лечение?