Sindroma unicuma. Книга1.

Я кивнула, с трудом перебирая ногами. Намоталось немало километров, и вдобавок нервные потрясения сокрушали, одно за другим.

Наконец, мы завернули за угол, и черная машина скрылась из виду. Однако Тёма не выпустил меня из объятий. Продолжая обниматься, мы дошли до дверей общежития. Под железным козырьком горела тусклая лампочка без плафона. Снег помельчал и поредел.

- Здорово целуешься, - сказала я.

- Ты тоже, - улыбнулся Тёма и отдал ватман. - Спасибо, ты хорошо держалась

- Как вернешься обратно? Они там ждут, дежурят. Может, зайдешь? - я неуверенно кивнула на дверь.

- Нет-нет, - он замотал головой да еще руками отпихнулся. - По собственной воле - ни за что. За меня не волнуйся, выберусь.

- Ну, бывай?

- Удачи, - протянул Тёма руку. - Может, еще встретимся.

- Согласна, но при других обстоятельства, - ляпнула я и стушевалась. Вдруг парень решит, что напрашиваюсь?

Неожиданно он схватил протянутую ладонь и поцеловал. Невинный жест показался настолько интимным и гораздо больше сокровенным, чем все поцелуи, вместе взятые, что я страшно смутилась и неловко выдернула руку.

Тёма улыбнулся и растворился в темноте.

Устало откинувшись на кровати, я разглядывала пятно в углу - голубое страшнючее дерево. Запах краски практически выветрился.

Промокшая куртка сушилась на столе. Силы на то, чтобы подняться и сделать ежевечерние дела, не говоря уже о том, чтобы что-то забивать, скончались бесповоротно.

В дверь постучали. Я едва дотащилась, чтобы открыть. Жизнерадостная Аффа ворвалась в швабровку.

- Ну, как, хорошо прогулялась? Вижу, что досыта. Ишь, ноги не волочишь. Куда-нибудь ездила?

Я помотала головой. Язык одеревенел в тепле и отказывался ворочаться.

- Слушай! Тут такое было! - воскликнула Аффа.

Не хочу слушать. Лень.

- Ты ушла, а через два часа позвонил Мелёшин. Представляешь, Ме-лё-шин!

Я насторожилась:

- Зачем?

- Вот и я подумала, зачем? Самое интересное, откуда он узнал номер моего телефона, и что мы с тобой соседки?

Я непонимающе уставилась на девушку.

- Так вот, звонит твой Мелёшин...

- Он не мой.

- Неважно, - отмахнулась Аффа. - В общем, звонит и спрашивает, нельзя ли позвать тебя к телефону, потому что, судя по всему, своего у тебя нет. Так?

- Так, - выдавила я, не в силах отойти от изумления. Странно. Какие-то Мелёшины названивают, нервируют приличных девушек, вместо того, чтобы рисовать транспаранты для своих танцорш.

- А я ему и говорю: "Так, мол, и так, нет её, ушла гулять и не скоро вернется". Он больше ничего не сказал и отключился. Вот хам, правда? А зачем звонил, не знаешь?

- Ты у меня спрашиваешь? - потерла я лоб. Может, ему доложили о подлоге в кафе? Может, за мной уже выехали дознаватели? А что, самое время для паники.

- Погоди-ка! Когда он звонил?

- Примерно в полтретьего.

Днем Мелёшин не мог узнать о моем преступлении. Вот дает! И нигде от него не скроешься, даже в собственной комнате.

- Не знаю, что и сказать, - развела я руками.

- Да ладно. Это еще что! - доложила Аффа с сияющими глазами. - Он еще около пяти позвонил, когда начало смеркаться, и снова спросил, пришла ты с прогулки или нет. Представляешь?

Я не представляла.

- До сих пор не могу прийти в себя! - щебетала соседка. - А ты, смотрю, хорошо погуляла. Замерзла?

- В кафе отогрелась.

- Здорово. Гвозди колотить будешь?

- Неа, лень.

Аффа ушла, и не успела я задуматься над истинной причиной звонков Мелёшина, как она прибежала обратно, строя жуткие рожицы.

- Это он! - показала девушка одними губами.

- Кто он? - спросила я с недовольством, вытянув гудящие ноги на кровати.

- Мелёшин, - пояснила беззвучно Аффа и сунула телефон. - Бери же!

- Алё, - сказала я дрогнувшим голосом.

Трубка молчала. На секунду мне показалось, что Мелёшин отключился, и хотела с облегчением вздохнуть, как вдруг она ожила.

- У тебя, что, своего телефона нет? - осведомился грубо Мелёшин. Я бы сказала, рявкнул.

Было странно слушать искаженный динамиком голос.

- Уснула, что ли? - повторил Мэл.

- Нет еще.

Раздался глухой звук, словно упало что-то тяжелое.

- Я спрашиваю, ты без телефона ходишь?

- Да, - посмотрела я косо на Аффу. Та сидела с умильным лицом, пожирая меня глазами. Чему умиляться-то?

- Вчера забыл кое о чем, поэтому и звоню, - сказал глухо Мелёшин. - Теперь каждый вечер будешь отчитываться о том, что делала днем. Ясно?

Отняв от уха телефон, я посмотрела на аппарат, будто Мелёшин самолично сидел внутри, хотя он находился, черт знает, где. Каков наглец! Отчеты ему подавай! Удаленность от дрессировщика придала мне смелости.

- Письменно или устно? - поинтересовалась с ехидством. Подколку не поняли.

- Как скажу. Можешь начинать прямо сейчас, - приказал Мелёшин. - Внимательно слушаю.

А я проглотила язык. Что рассказать? Что прикрыла его фамилией другого человека, виновного с точки зрения закона и невиновного с точки зрения совести? Может, Мэл этого и добивается? Может, наш разговор прослушивают?

В общем, накручивала одну напасть хуже другой, забыв, что Мелёшин ждет. В трубке кашлянули.

- Так ведь день еще не кончился, - ляпнула я. Аффа хихикнула и прикрыла ладонью рот.