Sindroma unicuma.Предновогодье. Внутренние связи

Выжить удалось Альрику и еще одному ассистенту.

После трагедии исследования по материальной висорике были урезаны и поставлены правительством под жесточайший контроль.

— Самое удивительное состоит в том, что Игрек не только вывел заблудившуюся из темного тоннеля, но и наградил неким знаком. Чем он ее пометил? — спросил Стопятнадцатый. — Может, девушка стала носителем вируса?

Альрик поднялся с подоконника и сходил за пачкой свежеотпечатанных фотографий. Вдвоем с деканом они разглядывали увеличенные изображения, передавая снимки из рук в руки.

— Это не кольцо, — констатировал Альрик. — Это уплотненная сетка из кровеносных сосудов и нервных окончаний.

— Но для чего?

— Чтобы ответить подробнее, нужно закончить обследование.

— Могло ли случиться так, что девушка поддерживает ментальную связь с дарителем?

— Вряд ли. Ведь у нее нет соответствующих способностей.

— А неосознанно? Например, во сне?

Альрик пожал плечами.

— Вдруг это одержимость или переселение в тело? — строил гипотезы Стопятнадцатый. — Вдруг ее глазами на нас смотрит частичка Игрека? Студентка не помнит, что с ней произошло после наложения заклинания ovumo, но если она своими руками… их…?

— Генрих Генрихович, вы же знаете, что одержимость — вирусная инфекция мозга, а дефенсор прекрасно от нее защищает.

— Кто знает, ведь Игрек не совсем живое существо.

— Однако он подчиняется тем же законам, что и мы. Иначе давно бы покинул стены института, — сказал профессор и был прав.

Факт оставался фактом: Игрек оказался привязан к зданию учебного заведения. Заключенная в физическую оболочку сущность носила на бесформенном теле руну принадлежности, самолично вырезанную Альриком, перед тем как он, с содранной на четверть кожей, потерял сознание.

Правительство, давшее добро на проведение эксперимента, оказалось в полнейшей растерянности, не зная, как избавиться от чужеродного создания. Попытки загнать его в ловушку приводили к тому, что Игрек сотрясал ревом стены, угрожая обрушить здание. Вулфу вручили орден за находчивость, а администрации института строго-настрого приказали держать язык за зубами и приглядывать за чуждым гостем, не провоцируя. Входы в подвалы перекрыли и установили подъемник с противоположного краю, в коридоре, освещенном пятью рядами ярких ламп.

— Любые раны имеют свойство затягиваться, — сказал Стопятнадцатый. — Когда-нибудь зарастет и руна. Сколько ей отмеряно силы?

— Когда-нибудь зарубцуется, — согласился Вулфу. — Надеюсь, что знак, сделанный скальпелем из заговоренного серебра, будет заживать не одно десятилетие.

Декан замолчал, неприятно пораженный жестокостью сказанных слов. Но, в конце концов, ему ли судить Альрика? Не у него на глазах разорвали в кровавые ошметки коллег и друзей, и сам он не умирал в жестоких страданиях.

— Вернемся ко вчерашнему событию, — сказал Стопятнадцатый. — Если предположить, что студентка не смогла устроить возмездие собственными руками, стало быть, она призвала на помощь Игрека.

Альрик стукнул ладонью по подоконнику:

— Когда это случилось?

— Не могу сказать с точностью. По словам девушки, после восьми часов и до закрытия института. Разбег по времени обширный.

— В двадцать восемнадцать произошел подземный толчок. Это мог быть только Игрек. Я решил, что ему скучно, и что при первом же удобном случае мы обойдем зону.

— Стало быть, Игрек почувствовал нависшую над студенткой угрозу. Он почувствовал ее страх и бросился на помощь. Можно ли считать кольцо передатчиком эмоций? — предположил декан.

Альрик еще раз просмотрел фотографии:

— Что характерно, из четверых участников конфликта Игрек выделил нападающих, не тронув свою протеже. Странная забота для безмозглого монстра, не находите?

— Почему безмозглого? — удивился Стопятнадцатый.

— Этот постулат незыблем. Считается, что Игрек не обладает разумом и не делает разницы между общечеловеческими понятиями.

— Ну, а родительский инстинкт? — предположил декан. — Думаю, он свойственен всем существам независимо от принадлежности к тому или иному миру.

Вулфу расхохотался.

— Если бы вы знали, что за сущность заключена в теле Игрека, то не выдвигали гуманные теории, руководствуясь опять же человеческими понятиями. Генрих Генрихович, вы мыслите узко. Почитайте мою диссертацию по этому вопросу, там написано много полезного.

— Нет, это вы, Альрик, мыслите чересчур широко, — возразил Стопятнадцатый, раззадоренный перепалкой. — Я давно ее изучил, и не единожды, несмотря на то, что тема считается закрытой. В своей работе вы упомянули, что наш материальный мир заставил чуждое эфирное создание влезть в физическую оболочку, одновременно запустив процессы генерации внутренних органов и тканей, без которых существо не смогло бы выжить: костей, мышц, кожи, нервов. Гость из другого мира сумел подстроиться к законам природы и уцелеть. Вполне вероятно, что за прошедшие годы его сознание могло развиться до достаточного уровня, чтобы ощутить потребность защищать и лелеять кого-то.