Синдзи-кун и дорога домой

Осознание этого наконец пришло к нам на каком-то из миллионов вариантов вселенных, реальностей, миров. И у нас был выбор. Мы можем снова присоединится к общности, стать чем-то еще более могущественным, тем, что всегда было и всегда будет, Альфа и Омега, начало и конец, что есть и что грядет… или продолжить жизнь в качестве осколков этой общности, развлекаясь до конца этой короткой жизни. Этой игры. Чтобы потом — начать другую. Ведь единственная потребность, которую нельзя удовлетворить — это потребность в развлечении.

Я-мы возвращаемся в точку, где все началось. Сейчас мы понимаем, что человеческие понятия о добре и зле — всего лишь догматы ограничивающие сознание, исходящие, что смерть — плохо, а рождение — хорошо. У нас нет сожалений о том, что я-мы перестанем существовать как сущность, как единое. Потому что даже один глоток из чаши Грааля, один глоток всемогущества — лишает чувств — радости и горя. Потери и приобретений. Любви и ненависти. Наслаждения и боли. Одно нужно только для того, чтобы оттенить другое.

Я-мы принимаем решение. Я-мы возвращаемся назад, в ту точку, в ту реальность, где я-мы висим в воздухе над обломками флота, а Читосе целится в связывающие нас кровавые нити из своей винтовки, а боевая ведьма, которая пыталась атаковать Майко сзади — уже падает с темным клинком, торчащим из ее груди.

Я-мы перемещаемся туда, где пуля из винтовки разобьет нашу связь. Я-мы делаем эту связь уязвимой и прощаемся с нами. У нас впереди — короткая жизнь, в которой будет место боли и наслаждению, счастью и горю, любви и ненависти. И конечно — будет смерть. Которая только начало.

Пуля, выпущенная из винтовки Шептуньи, с патронами, снаряженным красным ювелирным порошком — разбивает уязвимую связь, и мы перестаем существовать как единое целое.

Я открываю глаза и вижу обеспокоенное лицо Читосе над собой. Вижу синее небо с лоскутами облаков на нем. Я не спрашиваю, что случилось, я знаю, что произошло. Мой мозг кажется сейчас взорвется от обилия информации. И мне очень одиноко. Словно бы меня выставили из теплого дома на мороз — я снова один.

— Как ты? — спрашивает Читосе и в ее глазах я вижу искреннее беспокойство. Чувство потери, чувство тоски по доверию, по пониманию и по любви — начинает проходить, оставляя щемящую боль в груди.

— Хорошо — отвечаю я: — хорошо. А где? — я приподнимаю голову и ищу взглядом и тут же нахожу, встречаясь с взглядом Акиры. Мы понимаем друг друга без слов. Пока еще понимаем. А вот и Юки — она сидит тут же, на палубе и смотрит на нас. На ее ладони — лежит шоколадная конфета. Мы встречаемся взглядами, и я киваю.

— Сакура… — шепчет Юки и в этот мир с легким хлопком приходит Бегущая по Мирам со своей вечной, едва видимой улыбкой на губах.

Глава 8

— … эти вопросы будут на экзаменах — привлекает наше внимание Сатоми-сенсей: — поэтому будьте особенно внимательны! Чем проще вы формулируете предложение, тем меньше у вас шансов совершить ошибку, а при поступлении в университет работает система отрицательного или негативного стимула. Никто не будет ставить плюсы, как в школе, будут ставить минусы. Изначально у вас сто баллов и за каждую ошибку будут вычитать баллы. Следовательно, если вы формулируете свое предложение со сложными причастиями и деепричастиями, со сложными определениями или путаетесь во временах — вы сами себя запутываете. Привыкайте. — она строго смотрит на класс поверх очков: — сразу привыкайте к ответам на тесты как на вступительных экзаменах. Надеюсь, кто-то из вас сможет поступить в Тодай.

— Динь-донн-динь! — звучит сигнал к окончанию урока, но Сатоми-сенсей не закончила. Сатоми-сенсей не собирается отпускать нас, пока она не закончит и вообще, звонок — для учителя.

— Ямасита-кун, Ким-тян, Оно-тян — перечисляет она: — вы и так пропустили достаточно, вам необходимо посещать дополнительные занятия. В мое время ученики не пропускали занятия просто так… даже в больном виде мы посещали школу, а это было на самом севере, в Аомори, там иногда снег выпадает до метра глубиной. И ничего, мы брали с собой лыжи, термоса и шли в школу, несмотря на мороз и ветер. Однажды мы даже видели медвежьи следы недалеко от дороги, но все равно пришли в школу. Как вы собираетесь поступать в университет, если будет пропускать уроки? И я молчу про девочек, но ты, Ямасита-кун, у тебя и так оценки не очень, а ты еще и пропускаешь… — она сверлит меня своим взглядом поверх очков, и я опускаю голову. Виноват, что тут скажешь. Как тут оправдаться? Извините, Сатоми-сан, но сперва нас обвинили в терроризме и арестовали, а когда мы смогли всех вытащить — перенесли в другой мир и удерживали там, но все это время мы очень-очень хотели в школу. И, это, кстати, не фигура речи. Чего-чего, а в школу я очень хотел. Вот где от тебя ничего не зависит и все идет своим чередом, неспешно и спокойно.

— Девочки — поворачивается Сатоми: — вы уж возьмите над ним шефство, раз уж ваши пропуски совпали по времени.

— Конечно, Сатоми-сенсей. — кивает Юки.

— Да, сенсей — вторит ей Иошико.