Синдзи-кун и искусство войны

— Можем. — твердо говорю я. Не уверен в этом до конца, но по крайней мере могу гарантировать — что больно не будет и хуже я точно не сделаю. Может быть, организм теперь воспринимает отсутствие конечностей как «новый порядок» и гомеостаз, может быть и не удастся отрастить ноги и руки, но общее состояние тела я точно ей подниму. И потом — вон Джуна удалось поднять, хотя у него с момента ампутации и нескольких минут не прошло. Ладно, будем пробовать, есть у меня мысли как именно. И во всяком случае, сидеть и ничего не делать — точно не вариант. А так, может и на след какой нападем.

— Кстати, ваш поход по магазинам и подвалам меня на мысль навел. — задумчиво говорит Акира: — а что, если это все-таки индустрия?

— У меня тоже были такие подозрения. — киваю я: — в противном случае, зачем упаковывать тело в чемодан? Писать номер на нем? Это имеет смысл, если предположить? что в стране существует подпольная индустрия по изготовлению таких вот «кукол» для … определенных нужд.

— Для извращений! — выпаливает с места Иошико. Я качаю головой.

— Нет, это уже не извращения. Извращенец — это я. Ну, может эта новенькая тоже, которая Джин. Есть у нее потенциал, ага. А это вот — уже и не извращения. Это уже больной человек, психопат. Чтобы так поступать, полное отсутствие эмпатии должно быть. — уточняю я, отстаивая гордое звание главного извращенца в команде.

— Не обязательно. — говорит Акира, и мы все смотрит на нее, она видит, что мы не врубаемся в ее посыл и поясняет: — бывают среди магов и такие, у которых их способности зависят от внешних факторов и ритуалов. Если предположить — просто предположить, что существует какой-то очень мощный маг, которому для своих ритуалов нужны вот такие вот жертвы, ну например живой человек, или даже несколько живых людей в состоянии постоянной фрустрации, то с точки зрения логики — проще набрать таких вот девушек и по стенам их развесить, чем каждый раз по новой собирать.

— Это, что за точка зрения такая живодерская? — спрашивает Майко, разделяя всеобщее недоумение: — это кем надо быть, чтобы так вот думать?

— Интересно. — говорю я: — а есть примеры таких вот… ритуалов?

Акира не знает. Она слышала что-то про то, что самые глобальные ритуалы и самые мощные заклинания в этом мире как раз с помощью жертвоприношений могут быть осуществлены. Но это не точно. Хотя вот все же знают легенду о происхождении Лазурного Дворца?

— Знаем, знаем… — машет рукой Майко: — но там же совсем другое было!

— Мне тоже кажется, что существенные различия. — поджимает губы Иошико: — материнское чувство сильнее всего на этом свете. Это же… как ее — магия света, вот.

— Ээ…о чем идет речь? — спрашиваю я, решив все-таки не делать вид что я знаю. Потому что надо спрашивать, а то, что все на меня сейчас как на дурачка посмотрят — пусть.

— Ты легенду о Лазурном Дворце не знаешь? — удивляется Читосе: — это жe в начальных классах рассказывают.

— Забыл наверное. — чешу затылок.

— Ну тогда слушай. — Читосе устраивается в кресле поудобнее и начинает рассказ, с типичными нотками старого акына, которого пригласили на пир повеселить гостей сказками и легендами — эдак нараспев и с поучительными интонациями.

— Времена были суровые, и брат шел на брата, а отец враждовал с собственным сыном, было потеряно уважение и династии были втоптаны в пыль и тысячелетние …

— Ой, да хватит. — перебивает ее Майко: — просто там Императрица в свое время мальчика прижила на стороне, а ее преследовали, ну вот ее последним желанием и было, чтобы никто ее сыну навредить не мог. С тем и умерла. А Императрица-мать, к слову, очень сильная в малефиции была. Проклинать в общем была горазда. Ну вот… прокляла.

— Какое ж это проклятие, если потом святая земля получается? — задаю резонный вопрос я: — это скорее благословение.

— Ну, кому проклятье, а кому благословление… — говорит Майко: — там, гвардия старого Императора, которые ее преследовали — такой страшной смертью умерли, что мама дорогая. После такой сказочки на ночь впечатлительные люди могут и не заснуть. У них размягчились кости, абсолютно все кости стали как мягкая резина, а может еще мягче. И стекли они вниз — такими вот мешочками плоти. Но все еще жили.

— Кости черепа, надо полагать — тоже размягчились. — уточняю я.

— Именно. Они не говорить не могли, не двигаться. Только страдать. Недолго, правда, потому как после того, как Императрица старую династию прокляла и в мир иной отошла — ее помощница и нянька Императора — взяла деревянный молот и прошлась по остаткам гвардейцев. Где молотом, а где и ногами. — закончила Майко.

— И с той поры не покидал Император Святой Земли, а десятилетия спустя возвели на этом месте Лазурный Дворец, который и является резиденцией Императора. — добавила Читосе, нараспев.