Синдзи-кун и пять стадий принятия

— Выходи играть. — говорит Читосе и ее лицо впервые за этот день растягивает улыбка. Нехорошая такая улыбка. Так улыбается Майко перед тем, как разорвать кого-нибудь на части. Так улыбается Акира, перед тем, как развести руки в стороны и обрушить огненный ад на головы своих врагов. Так улыбается Син, когда он что-то задумал. Так улыбаюсь я — думает Читосе, оглядывая разгромленный холл. Граната, которую она отбросила прилетела в будочку охранника и оттуда торчат его ноги. Жаль, думает Читосе, жаль охранника, нормальный дядька был.

— Руки вверх! — выпрыгивает последний из «Тора», держа двумя дрожащими руками пистолет. Двести двадцать восьмой — определила Читосе — Зиг Зауэр. Она наклоняет голову и пристально смотрит ему в глаза. Противник еще молод, лет двадцати, двадцати пяти, руки дрожат и голос срывается. Салага.

— А если я не подниму руки, что ты сделаешь? — говорит Читосе и ее руки висят вдоль тела расслабленными плетьми. В каждой — около килограмма стали, не считая патронов. Ее любимые.

— Я буду стрелять! — кричит молодой и действительно стреляет. Одновременно грохает выстрел из «восемьдесят пятого» и раздается визг рикошета. Читосе все так же стоит, насмешливо поглядывая на противника. Торовец жмет на курок, снова и снова. И каждый раз одновременно звучит выстрел Читосе, но никто из них не ранен, несмотря на то, что они стоят совсем рядом, несмотря на то, что он стреляет прямо ей в грудь. На таком расстоянии невозможно промахнуться. Глаза молодого расширяются, он понимает.

— Это невозможно. — говорит он трясущимися губами: — невозможно. Ты не можешь просто отбивать мои выстрелы своими!

— Не буду спорить. — пожимает плечами Читосе: — невозможно, так невозможно. Но как говорит один мой друг — все возможно, если у тебя есть цель и воля ее исполнить.

— Я сдаюсь. — Торовец бросает пистолет и поднимает руки: — ты — супер.

— Сдаешься? А ты знаешь, что в этом самом здании в подвале находится студия, где насилуют девушек и снимаю это для продажи? Вижу, знаешь.

— Пожалуйста! У меня жена и ребенок…

— Карфаген. Должен. Быть. Разрушен. — отчеканила Читосе. Банг! Ноль.

Она вышла наружу, в вечерний город, поставив лицо легкому летнему дождю. Ее пистолеты уютно лежали в кобурах на ее бедрах, у нее больше не осталось патронов. Где-то вдалеке завывали сирены, а она стояла на ступеньках и смотрела вверх и капли дождя стекали по ее лицу, смешиваясь со слезами. Тебе же это нравится, детка? Да, подумала она, теперь — нравится. Так и должно было быть. Жаль, что она подставила свою команду, первых людей в жизни, которые поверили в нее. Жаль, что ее никогда не простят за такое предательство, за действия вопреки интересам команды… Очень, очень жаль.

Но Карфаген должен был быть разрушен и он разрушен. Жить? Зачем? Теперь, когда она исполнила свой долг, когда от нее отвернутся ее друзья, единственные люди, которым она была нужна — зачем? Она засмеялась. Горько. Жалко, нет Акиры с ее портсигаром — попросила бы закурить.

— Руки вверх! — раздается вопль. Читосе едва поворачивает голову на голос. Подкрепление. Конечно, после того как сработала сигналка в подвале — ребята из офиса вызвали подкрепление. А у нее нет патронов. Да и зачем? Сейчас она выхватит свои разряженные «восемьдесят пятки» из кобур и ее застрелят. Да. Так будет лучше.

Она выхватывает пистолеты, знакомым, сотню раз отработанным движением, слышит выстрелы и зажмуривается, ожидая ударов пули в плоть…

— А ну-ка! — раздается знакомый голос и душа у Читосе застывает в радостном недоумении. Неужели? Она открывает глаза и видит кровавый щит, застывший над ней. Где-то неподалеку уже раскидывает врагов Майко, рядом с неприметным фургоном стоит фигура в красном костюме от Армани.

— Ребята… — говорит Читосе и комок застревает у нее в горле: — ребята. Простите меня…

— Садись давай, пока Майко их занимает. — говорит Акира и открывает дверь в фургончик.

— Гир номер два! Самурай! — кричит Майко ускоряясь и через пару секунд все противники лежат на земле.

— Ну вот. — кровавый щит спадает и Читосе видит такую родную улыбку Сина: — я ж говорил, что Читосе справится. Мы только на выходе помогли. У тебя что, патроны кончились? А я говорил, что патронов…

— Много не бывает. — кивает Читосе и вдруг кидается ему на шею, захватив по дороге и Акиру: — ребята…

— Ну-ну. — похлопывает ее по спине Акира: — телячьи нежности в машине, на выезде из этого дерьмового города.

— Ты чего, плачешь? — говорит Майко, проходя мимо: — собрались уже, валить надо. — сзади что-то грохнуло, стекла в холле офисного здания вылетели и повалил густой дым.

— Ты туда еще и взрывчатку подложила? — спросил Син, подняв бровь.

— Карфаген должен быть разрушен. — сказала Читосе, глядя на всех сияющими глазами. Син вздохнул. Обнял ее.

— Моя девочка совсем подросла. — сказал он: — и уже взорвала свою первую порно студию.

Глава 28