Синее Пламя

Костер горел жарко, хотя сейчас в нем не было ни одной ветки. Разве что в самом начале, когда крохотное пламя, словно пробуя на вкус, охватывало одну за другой сухие щепочки, постепенно набирая силу и мощь. А потом в костер упал первый камень — черный, даже жирный на ощупь. Древесный уголь в орденских землях жгли часто, а вот такие камни использовали немногие. В кузнях разве что. Да и то на кузнецов, что целыми подводами покупали черные булыжники, посматривали искоса — мол, не иначе как с демонами якшаются. Где ж это видано, чтобы огонь камнями питать. Огонь создан для дерева, это знают все. Остальное — от самой Тьмы идет, не иначе.

Сам Шенк к подобным словам относился с изрядной долей иронии — вряд ли Тьма снизойдет до того, чтобы подбрасывать людям столь пустячные испытания. Зато черные камни горели жарко и давали мало дыма. Сейчас это было особенно важно.

Вокруг смыкались стены и низкие своды небольшой пещеры. Ночью костер виден издалека, а Леграна не оставляло гнетущее чувство приближающейся опасности. Конечно, опасность здесь, считай, за каждым кустом — земля чужая, враждебная. Пастух, что указал им дорогу к развалинам храма, с готовностью принял монету — за подсказку, а заодно и за молодого барашка… Сам темплар вполне обошелся бы запасами из переметных сумм, которых хватило бы еще дней на пять, но Синтия… он все-таки не мог заставить себя смотреть на ее трапезу, хотя и понимал, что его спутница опять нуждается в теплой крови. Смирился с этим, даже начал воспринимать как нечто вполне обыденное… но заставить себя видеть — не мог. И девушка, понимая его чувство, увела ягненка подальше, в кусты, а затем вернулась, без особого усилия неся на плече слабо трепыхающуюся тушу. Сейчас мясо жарилось, насаженное на лезвие его стилета, по пещере полз восхитительный аромат, и даже вполне удовлетворенная Синтия нет-нет, да и поглядывала на сочный ломоть, щедро приправленный солью и дорогим, из дальних земель доставленным, перцем, ожидая, когда он дойдет до готовности.

Пещера оказалась очень кстати. Дым стелился по потолку, медленно выдавливаясь через какие-то невидимые щели. Шенк выбрался наружу, внимательно осмотрел — все чисто, ни отблесков огня, ни поднимающихся в медленно темнеющее небо струек. Он привык доверять своим ощущениям, порядком обострившимся в последнее время, а потому мог бы поклясться хоть именем самой Сиксты, что погоня будет. Тот же пастух с радостью расскажет имперцам все, лишь бы не получить по голове чем-нибудь тяжелым. А уж если еще и денежку посулят — то и вовсе разоткровенничается.

С другой стороны, кто же вправе его осудить. Жизнь бедняка тяжела, стадо не его… да и стадо, признаться, слова доброго не стоит. Ему еще ответ держать за «пропавшего» ягненка. Не признаваться же хозяину, что путникам продал. Тогда и деньги отберут, и по шее накостыляют, а то и вовсе плетьми… А так — отбился, мол, искал его, искал. Поди докажи.

— Я все же не понимаю, — подала голос Синтия, снова покосившись в сторону уже почти поспевшего ломтя ягнятины, — почему мы отправились сюда вдвоем? Разве десяток-другой воинов не было бы надежнее?

— Ты у меня одна двадцати стоишь, — улыбнулся темплар, снимая горячее мясо со стилета и протягивая девушке. Та с Удовольствием вонзила зубы, ойкнула, обжигаясь. Затем снова подняла на спутника глаза, полыхающие багровым светом — то ли от природы, то ли от отблесков костра.

— Нет, я правда хочу знать.

— Не надежнее, — объяснил Шенк, готовя новую порцию, посыпая ее темной желтовато-бурой солью. — Здесь Империя. Один-два путника, что едут куда-то по своим делам, могут и не привлечь особого внимания. Просто потому, что не опасны. А вот целый отряд… здесь вокруг немало гарнизонов, отряд найдут и уничтожат, А за нами двоими погоню не пустят.

— Пустили же, — поежилась Синтия. Ее чутье было куда тоньше, чем у темплара, но касалось лишь того, что находилось рядом, Она могла заметить засаду до того, как враг обратит внимание на нее саму, могла сказать по запаху, кто проходил дорогой и час, и три назад, но во всем, что касалось предвидения и предчувствий, целиком полагалась на Леграна. И если темплар сказал, что по их следу идут враги, значит, так и есть. Надо только вовремя заметить их приближение.

— Может, я и ошибаюсь. А может, те остолопы, что встретили нас в лесу, все же доложили куда следует. Я надеялся, что они этого не сделают, ведь тогда с монетами пришлось бы расставаться. За мзду, да еще на границе, по головке не погладят, что у нас, что у имперцев.

— Ладно, отрядом воинов нельзя. А купцами прикинуться?

— Это еще хуже, — покачал он головой. — Все знают, что с торговыми караванами идут шпионы. За ними и надзор особый, правда, и поймать такого шпиона за руку сложнее, не будешь же поголовно вырезать всех торговцев. Так и получается… они не трогают особо наших, а мы — их. Но караваны ходят по большим дорогам, здесь, в лесу, вдалеке от сел и городов, торговый обоз сразу бросается в глаза, всем ясно, что не по торговому делу прибыли.