СИНЕЕ ЖЕЛЕЗО

Мало кто из динлинов задумывался тогда, к чему приведет эта легкая нажива. А привела она к кровавым нескончаемым битвам. Как осы на запах меда, слетались в Хягас военные отряды соседей: бома,[77] дунху и хунну.

Но не только золото тянуло сюда чужеземных грабителей – страна динлинов была богата медью, железным камнем и оловом; ее плодородные земли славились обильными урожаями, тучные пастбища могли прокормить бесчисленные табуны скота, а реки кишели рыбой. Далеко за пределами Азии – в Пантикапее, Элладе, Египте, Кордове и Риме – переливно искрились на плечах знати седые меха, вывезенные из глубоких снегов сказочной северной страны, с берегов Великой реки. Упругие связки из шкурок красных и черных лисиц, соболей, куниц и горностаев могли течь оттуда рекой, если бы динлины не одевались в эти меха сами.

В горах Хягаса водился марал и редкий зверь кабарга, из брюха которого добывался бесценный мускус[78].

А где еще можно было достать таких выносливых и сильных рабов, как золотобородые северные великаны?

Вот почему, не жалея крови и жизни, своей и чужой, шли и шли в страну Сибур разбойные южные орды.

Все это понимали динлины, собравшиеся сегодня у Анаура. Сам хозяин, стиснув в кулаке нож, говорил:

– Бома, кипчаки, азы и дунху не страшны нам. Главные враги – хунну. И сильны они своим единством. Поэтому Ант прав: действовать надо хитростью. Я говорил со старейшинами.

Они согласны ничего не предпринимать без общего совета.

- Да, нам нужно только выиграть время, чтобы наковать достаточно оружия, – вставил Артай.

- Но оно попадет в руки хунну!

- Нет, Анаур. Хунну получат мечи, но мечи с подвохом, кольчуги с изъяном и гнилые стрелы. Об этом я позабочусь. Но мне нужны опытные–оружейники.

- Все мастера края будут у тебя под рукой.

- И еще, Анаур: в тайгу нужно отправить отряды охотников. Они будут искать руду и железо небесного огня[79]. Я знаю, это опасно...

- Я тоже знаю, – перебил Анаур. – Один из отрядов я возглавлю сам, два других поведут мои сыновья.

Дюжие молодцы – Чагар и Табай, – до сих пор не проронившие ни слова, потупились под испытующим взглядом отца.

- Мне жаль, что я не смогу пойти ни с кем из вас, – помрачнев, сказал Ант.

Анаур кивнул:

- Да, тебе придется остаться. Случиться может всякое. Будь начеку, ты ведь знаешь их язык. Еще я хотел спросить тебя: нельзя перетянуть на нашу сторону китайца?

- Не думаю. Он предан шаньюю,

- Ну и что? Мы женим его на женщине из нашего рода, и будущий наместник будет наполовину динлином. Нужно глядеть вперед – борьба предстоит долгая.

- Ты мудр, дядя Анаур, – подала вдруг голос Альмагуль. – Но кто пойдет замуж за чужеземца?

- Понадобится – пойдешь и ты!

- Ну нет, – со спокойной усмешкой покачала соловой девушка. – У меня два брата, и они не дадут в обиду свою сестру.

Альмагуль посмотрела на Анта, потом на Артая. Артай вскочил и грохнул кулаком в стену:

- Клянусь тенью Бельгутая, этого не будет!

- Ну–ну, не горячись, Артай. Возможно, Альмагуль выйдет замуж за тебя. Я вижу, вы друг другу приглянулись.

Альмагуль вспыхнула и низко опустила голову, перехваченную по лбу ремешком с круглой золотой пластиной.

Анаур поднялся:

- Что ж, друзья, время позднее. Пора на покой. Завтра у нас много дел.

Ант и Артай попрощались со всеми, и хозяин проводил их в спальню, устланную шкурами снежного барса. Здесь для них уже были приготовлены постели.

В углу потрескивал жировой светильник, озаряя смуглозолотистые от смолы стены комнаты. На стенах висели рогатины, боевые секиры и бронзовые щиты с изображением поднявшегося на дыбы медведя. Это был родовой знак семьи Анаура.

Под светильником, на невысокой деревянной треноге, лежала погребальная маска, сделанная из белой терракоты[80]. Взглянув на нее, Ант вздрогнул: на него смотрело лицо Бельгутая.

Неверные блики светильника скользили по маске, освещая то высокий выпуклый лоб, то орлиный нос, то упрямый тяжеловатый подбородок. От крыльев носа к углам рта сбегали хмурые теневые складки, придававшие маске выражение гордой непреклонности. Это было лицо военачальника, привыкшего повелевать.

Ант опустился на колени и долго всматривался в дорогие черты. Да, таким и был отец при жизни, таким запомнил его Ант, провожая на последнюю битву.

«Дай мне, отец, силу твоего ума и крепость твоих рук, – беззвучно шептал Ант. –Пусть твоя тень станет мне опорой и поможет сокрушить ненавистных хунну. А если ото не удастся, отец, дай мне не дожить до унизительной, дряхлой старости, дай умереть в бою, чтобы я не видел позора родной земли!»

Тяжелая рука легла сзади на плечо юноши.

– Ант, – прозвучал низкий голос Артая – Зажми свое сердце в кулак. Иначе твои думы отразятся завтра на твоем лице. А хунну до времени не должны знать их.

Глава 5