Синеглазая Касси

– Меня не интересует твое прошлое. – Джо не ответил, не повернул головы, и Имоджен осторожно положила ладонь на его руку. – Джо, важно только то, какой ты сейчас. Понимаешь?

Даже во мраке она различила гримасу отвращения, исказившую его лицо.

– «Какой ты сейчас»! – передразнил он. – Господи, мисс Имоджен, жаль мне парня, который на вас женится!

Ну, с нее хватит.

– Пожалуйста, успокойся. Если ты хотел убедить меня, что ты последний на земле кандидат в мои мужья, то победил. С каждой минутой этого разговора я все больше убеждаюсь в твоей правоте. Кроме того, что мы вместе сделали ребенка, у нас действительно нет ничего общего.

Промелькнул дорожный знак, возвещавший близость Роузмонта.

– Слава Богу! – торжествующе воскликнул Джо. – Потребовалось почти два часа, но в конце концов до нее дошло!

– Можешь отрицать сколько хочешь, однако два часа назад больше всего на свете ты хотел заняться со мной сексом.

– Конечно, хотел. Ты красивая женщина, Любой нормальный мужчина захотел бы. Дело не в сексе, Имоджен. Меня беспокоит твое отношение к нему. Ты убеждена, что до сих пор влюблена в меня. И почему? Только потому, что я видел, что у тебя под этим скромным костюмчиком? Скажи мне, Имоджен, сколько мужчин видели то же самое? Сколько мужчин видели тебя обнаженной и ложились с тобой в постель?

Имоджен отвернулась, испугавшись, что если попытается ответить, то выдаст свое полнейшее невежество в этой области. Однако Джо понял.

– Я так и думал. Ни одного. Твоя пуританская душонка не желает прощать тебя за то, что ты зачала ребенка вне брака, и единственный для тебя способ искупить вину – это снова стать несчастной. Ибо именно это случится, если ты свяжешься со мной, принцесса. Я не из тех парней, что ошиваются в загородных клубах, развлекаясь гольфом, поло или бриджем, и никогда таким не стану.

– Так весь шум из-за того, что ты не член разных клубов?

Джо вздохнул, как вздыхает человек, терпение которого испытывают слишком долго.

– Знаешь, чем я зарабатываю на жизнь? Я тренирую лошадей для приятеля того американца, который вытащил меня из тюрьмы. Я живу в однокомнатном домишке в калифорнийском захолустье и каждый вечер отдираю с сапог конский навоз. И знаешь, что самое интересное? Мне это нравится. Не потому, что я зарабатываю больше, чем когда-либо рассчитывал, и не потому, что хозяин уважает меня и ценит мой труд. а потому, что я счастлив. И женщина, на которой я женюсь, должна будет довольствоваться тем, чем я смогу ее обеспечить.

– Мне не нужен богач, – прошептала Имоджен. – У меня достаточно собственных денег.

– Я не пойду на содержание к женщине. Поэтому возвращайся в свой большой город и найди мужчину себе под стать, принцесса.

Не успел Джо остановить машину перед воротами «Укромной Долины», как Имоджен выскочила из машины.

– Не беспокойся, – предупредила она, когда Джо открыл свою дверцу. – Я прекрасно обойдусь без тебя.

После короткой паузы он захлопнул дверцу, и его голос пронзил ночь под аккомпанемент тихо урчащего мотора:

– Именно это я всю дорогу и пытался тебе объяснить, принцесса. Но не забывай, что я собираюсь искать могилу нашей дочери. И если ты еще не передумала...

– Не передумала, но искать я буду не с тобой. Чем меньше я буду видеть тебя, тем лучше. А напоследок хочу напомнить: это ты явился ко мне в отель, позвонил в дом моей матери и вызвал меня, пригласил меня сегодня. Ты, ты, ты, а не я. Если бы все зависело от меня, то мы бы не обменялись и парой слов.

Ее прощальная стрела попала точно в цель. Машина, взревев двигателем, рванула с места, оставив за собой лишь визг шин и запах жженой резины. Умная женщина возликовала бы. А что сделала Имоджен? Пробралась в свою комнату и упала на кровать. Наплакавшись вдоволь, она поднялась и открыла дневник. Раз уж ей не достался сам мужчина, она решила упиваться воспоминаниями о нем.

21 мая.

Сегодня днем играла в клубе в теннис с Риком Алдреном. Потом он отвез меня домой. По дороге остановились заправиться в «Гараже Донелли». Джо помогал отцу. Жара была страшная, и он был одет соответственно. Распахнутая рубашка и шорты из старых джинсов. Высокий, загорелый. Я не могла отвести от него глаз. Он подошел стереть мошек с ветрового стекла, и у меня отвисла челюсть. Даже его подмышки сексуальны. Он увидел, что я таращусь, и улыбнулся этой своей улыбкой...

21 декабря.