Синеглазая принцесса

Николас испытующе поглядел на жену.

– Я вижу, матушка нашла в тебе союзницу… Любопытно, как она объяснила тебе свой «маленький грешок»? А впрочем, Лилия – мастерица рассказывать сказки.

Алана вздохнула и, не желая ссориться с мужем, опять предпочла увести разговор от больной темы.

– Ты… ты завершил свои дела в Вашингтоне? – с преувеличенным интересом спросила она.

– А как же! – сразу повеселел Николас. – Между прочим, у меня есть для тебя хорошие новости. Я был в Бюро по делам индейцев, где в красках расписал им, каково живется шайенам в резервации. И мне пообещали немедленно устранить эти безобразия. – Чувствовалось, что ему приятно поделиться своими достижениями с женой.

– Но нужно действовать быстро, а то, пока помощь подоспеет, все шайены умрут с голоду!

– В Бюро обещали поторопиться и при мне отправили Уилли Чеппелу телеграмму, в которой говорилось, что продовольствие уже в пути.

– Телеграмму?.. – озадаченно переспросила Алана. – А… ты имеешь в виду поющие провода? Мне про них рассказывали…

– Поющие провода? – рассмеялся Николас. – Отлично придумано! Вот что значит народная мудрость!

Лицо Аланы порозовело от радости.

– Ты сотворил чудо, муж мой. Хочу надеяться, что племя шайенов больше не будет страдать от голода.

– Увы, Алана, поручиться за это я не могу, – покачал головой Николас.

Они надолго умолкли.

Николас завороженно глядел на жену, и ему не верилось, что все происходит наяву. Неужели за два месяца с ней и вправду произошла такая разительная перемена? Глаза Аланы были озарены внутренним светом, лицо стало поистине прекрасным. Темные волосы струились по плечам, стройная фигура напоминала статуэтку. Это была не женщина, а само совершенство.

Николас прижал Алану к себе и вспомнил их первую встречу. Если б он тогда не появился в резервации, она бы наверняка умерла… При одной мысли об этом Николасу стало так страшно, что он чуть не вскрикнул. Господи, да что с ним творится? Околдовала она его, что ли? А впрочем, это неудивительно, ведь Алана не похожа на других женщин. Она невинная, чистая, искренняя… Только бы свет ее не испортил!

Николас обнял жену за тонкую талию, и по его телу снова пробежал трепет желания. Нависнув над ней, он несколько мгновений жадно вглядывался в нее, а затем опять увлек ее в волшебную страну любви.

Когда и это путешествие завершилось, Алана блаженно вздохнула и заснула со счастливой улыбкой.

А Николасу не спалось. Обнимая спящую жену, он никак не мог побороть сомнения. Сможет ли она освоиться в чуждом ей мире? И в состоянии ли он будет защитить ее от обид, которых – он уже чувствовал это – ей не избежать?

Николас досадливо поморщился и повернулся к Алане спиной. Проклятие! Какого черта он женился на женщине, которая неспособна вписаться в его образ жизни? В Сент-Луисе это казалось единственным разумным решением, но сейчас Николас уже сомневался, что поступил правильно. Мужчина не может держать женщину в постели с утра до ночи, и Алане рано или поздно придется столкнуться с миром, который она не знает и не понимает.

Обуреваемый этими невеселыми думами, он долго лежал без сна, но затем усталость все-таки взяла свое.

25

Проснувшись, Алана не обнаружила рядом Николаса. Она посмотрела по сторонам… В комнате его не было!

Вскочив с постели, она быстро оделась в цветастое платье с накрахмаленным кружевным воротничком, повязала волосы шелковой лентой и побежала к лестнице, которая вела на первый этаж.

Душа ее пела. И неудивительно – ведь любимый муж наконец-то вернулся домой!

Эскью, по своему обыкновению, церемонно провел Алану в столовую. Николас уже сидел за столом напротив матери.

Две пары изумрудно-зеленых глаз выжидающе посмотрели на Алану, затем Николас встал и предложил жене стул по правую руку от себя.

Алана удивленно разглядывала мужа – он впервые предстал пред нею не в мундире, а в сером сюртуке и белоснежной рубашке. Серые панталоны облегали длинные стройные ноги, а черные сапоги блестели как зеркало.

Заметив удивление жены, Николас пояснил:

– Я ушел из армии и не ношу теперь мундира.

Алана просияла.

– Бог услышал ваши молитвы, Лилия!

Мать Николаса кивнула, однако глаза ее были печальны.

– О да, и я вечно буду ему за это благодарна.

Алана ласково улыбнулась мужу, вспоминая его нежные объятия, однако он посмотрел на нее холодно и неприязненно. Как будто ночи любви не было и в помине!

– Что это ты напялила? – грубо спросил он. – Да ты знаешь, на кого ты похожа?!

Алана растерянно посмотрела на свое новое платье.

– А что? Тебе не нравится расцветка?

Во взгляде Николаса, устремленном на мать, полыхнул огонь, однако тон оставался по-прежнему ледяным.

– Я попросил бы вас впредь не забивать ей голову всяческим вздором, дорогая матушка. Она существо неиспорченное. И пусть остается такой и впредь!

– Ты хочешь сказать, что она невинна, а я пытаюсь ее развратить? – нахмурилась Лилия.

– Понимайте, как хотите, – вызывающе ответил Николас и, повернувшись к жене, напряженно проговорил: – Я уезжаю до самого вечера – у меня много дел.

С этими словами он вышел из столовой. Алана была в полной растерянности: