Синеглазка, или Не будите спящего медведя!

– Да не, мне просто интересно, – фыркнул рокер. И вкрадчиво так поинтересовался, прищурив внимательные зеленые глаза, которые смотрели с некоторой хитринкой. – Почему именно Михин байк?

– Олег Геннадьевич! – мигом вспыхнула я, запнувшись об порог комнаты отдыха. Брюнет меня придержал за локоть, но многозначительно ухмыляться так и не перестал! Я вздохнула, поправляя лямку нового рюкзачка на груди поверх куртки. – Вы все видели, да?

– Кто? Я? – притворно ужаснулся рокер, но уголки его губ дрогнули и все равно растягивались в улыбке. – Я ничего не видел!

– Обманываете, – укоризненно посмотрела я на него, машинально сунув руки в карманы кожанки.

– Обманываю, – охотно, даже слишком согласился начальник охраны без малейшей тени раскаянья. Фыркнув, он добавил. – Нет, я, конечно, мог бы сказать, что…

– За сплетни тут принято стучать по ушам, – быстро напомнила я ему, вспоминая только что прошедшй разговор на улице. И, прищурившись, спросила. – Вы же этого не хотите, правда?

Байкер подавился воздухом, а я, хихикнув, быстро шмыгнула в сторону незапертой раздевалки.

– Язва ты, Ариш, – донеслось мне обиженное вслед. А потом смешок и нахальная просьба. – Ну, хоть фотки-то покажешь?

– Олег Геннадьевич, – укоризненно посмотрела я на брюнета и, покачав головой, вошла в раздевалку.

Вот же… как его так прилично назвать, чтобы не обругать собственное руководство?

Это не рокеры, это бабушки-сплетницы какие-то!

Надеюсь хоть Илья Алексеевич еще не в курсе произошедшего…

Переодевшись, я убрала вещи и, сняв приемник с зарядки, уже привычным жестом закрепила его на юбке. Включила, сунула наушник в ухо и, заперев кабинку, направилась на второй этаж по служебной лестнице. Половина девятого вечера – в клубе уже было много посетителей.

И только на втором этаже как всегда тише и спокойней.

– Привет, – поздоровалась я с Аликом, который теперь работал здесь постоянно, наконец-то осуществив свою мечту о «лестнице в рай». Теперь-то понятно, о чем тогда он говорил Дане в гараже. – Как ты?

– Арин, ну наконец-то! – улыбнулся мне шатен и, отставив бокал, который протирал, вдруг произнес. – Я уже успел соскучиться.

– Скажешь тоже, – фыркнула я, чувствуя, как невольно краснеют щеки. Алик мне нравился, да… Но как друг и только. – Много сегодня народа?

– Да прилично, – отозвался бармен и, усмехнувшись, достал из-под стойки знакомый кофейный стакан из толстого фарфора. – Прошу. Твоя ежедневная повинность.

Я украдкой вздохнула, но поблагодарив парня, принялась готовить традиционный директорский кофе по секретному рецепту нашего администратора.

Если честно, появляться в кабинете руководства было довольно неловко после того вечера… Но выбора-то все равно не оставалось.

– Риш, второму шефу тоже кофе захвати. Черный и побольше, – послышался вдруг в наушнике голос Олега Геннадьевича. Вездесущего, как и всегда!

Машинально кивнув, я сварила еще чашку и, аккуратно пристроив все это на подносе, отправилась на балкон. Уже на середине оглянулась – помещение, где должен был находиться администратор, действительно пустовало. На танцполе внизу веселилась молодежь, но мотоциклов, к моему огромному сожалению, там уже не наблюдалось…

Как ни странно, оба директора, не смотря на поздний час, обнаружились в своем кабинете, где было на удивление тихо и немного темно – включенными оставались только одинаковые настольные лампы. А толстые стеклянные стены каким-то образом почти не пропускали внутрь посторонние звуки и громкую музыку.

Увидев меня, Илья Алексеевич, сидевший у дальней стены, закинув ноги на свой стол и просматривая какие-то бумаги, приветливо махнул рукой, но почему-то молча. Только многозначительно так покосился на второй стол, стоящий у стены напротив входа… за которым, уронив голову на скрещенные перед собой руки, мирно спал Михаил Александрович.

И не знаю почему, но меня это уже совсем не удивляло…

Подойдя ближе, я молча поставила на стол стакан, отодвинув на всякий случай подальше, чтобы сонный рокер не смахнул его рукой. На что этот самый рокер недовольно буркнул, не отрывая глаз:

– Харлей, пошел на хрен.

Я удивленно моргнула. Но, сообразив, в чем дело, перевела взгляд на Илью Алексеевича. Тот с явным трудом сдерживал хохот, поглядывая то на меня, то на своего «спящего» соучредителя.

Укоризненно покачав головой, я отнесла ему его кофе. Байкер благодарно кивнул, принимая довольно-таки большую чашку и, ухмыляясь, в полной тишине кивком указал мне на Михаила Александровича.

Я удивленно округлила глаза, указывая на себя пальцем и одними губами спрашивая «я»?

Директор интенсивно закивал лохматой головой и замахал рукой, не скрывая многозначительной улыбки, непрозрачно и настойчиво намекая, что «будить» второго владельца клуба придется мне.

Вздохнув, я привычным жестом прижала круглый блестящий поднос к животу и подошла к своему сонному руководству, надеясь, что он встанет и без моей помощи. Но увы, моим надеждам не суждено было сбыться – мягкий светлый ковролин на полу прекрасно глушил и без того негромкие шаги.