Синеглазка, или Не будите спящего медведя!

– Как сказал бы Верещагин… – начал было Михаил Александрович, но осекся. – Высказывание в тему, но продолжать не буду. Ну, так что, мы договорились?

– Но… – предприняла я последнюю попытку отказаться от неформального общения с собственным руководством, но байкер неожиданно зарычал, наклоняясь еще сильнее, фактически вплотную к моему лицу:

– Риша, не буди во мне зверя!

– Есть высказывание в тему, но, говорить его, наверное, тоже не стоит… – зажмурившись, невольно ляпнула я, вжимая голову в плечи. Над ухом раздался уже вполне натуральный рык, а затем грохот кулака по барной стойке! Как-то сам собой у меня вырвался укоризненный возглас. – Миша!

– Вот так бы сразу! – тут же довольно и невозмутимо ухмыльнулся байкер. Положив ладони на мою талию, он аккуратно поставил меня на пол и передразнил. – А то все Михаил Александрович, Михаил Александрович!

– Тиран, – тихо вздохнула я себе под нос и улыбнулась, когда услышала якобы грозное:

– Я все слышу!

– Я ничего не говорила, – уже громче отозвалась, проскользнув мимо него к раковине, чтобы прополоскать тряпку. И невольно застыла, только сейчас разглядев творившийся на уютной кухне бардак. – Ой… а что тут было?

– Я ж говорил – Рыж этих гавриков готовить учила, – вздохнул рокер, откровенно морщась, оглядывая столешницу с остатками кое-как сметенной муки, кусочками засохшего, прилипшего намертво теста, ошметками мелко натертого сыра и многим другим. – Вот рукож… извини.

– Согласна, – со вздохом согласилась я. И кивнула в сторону последнего куска пиццы на противне. – Это есть нельзя.

– Факт, – хмыкнул парень и задумчиво шмякнул тряпкой по краю стола. – Но убрать надо, иначе рыжая тут завтра полдня на одной ноге скакать будет.

– Так давайте уберем, – пожала плечами, не видя особой проблемы. Я с самого начала предложила помочь. Правда, в тот момент я меньше всего предполагала, что уборка будет проходить с собственным начальником на пару… который снова был недоволен привычным обращением на «вы».

– Риша-а-а…

– Давай уберем, – быстро поправилась я, скрывая улыбку и понимая, что теперь все время буду дразнить его таким способом.

Ведь я на неформальное общение не соглашалась, он сам меня заставил!

И не скажу, что мне было неловко и неудобно называть владельца «Максимуса» на «ты». Просто… непривычно как-то.

Правда, в процессе уборки, растянувшейся почти на час, первая неловкость быстро сошла на нет. С Мишей было интересно разговаривать и весело общаться… если забыть о том, что он мой работодатель.

– Фух, отделались! – с явным облегчением выдохнул Михаил Александрович, падая на высокий стул за стойкой уже в своей квартире. Бросив ключи на столешницу, он пододвинул к себе пепельницу и с явным наслаждением закурил. – В следующий раз услышу, что у рыжей гости – лично сразу выпну нахрен… Во избежание будущих уборок!

– Еще одна предстоит, – вспомнив о событиях, предшествующих перемещение к администратору домой, застонала я, уткнувшись лицом в ладони, пристроенные не краю стойки. – Я всю разбитую посуду убрать не успела…

– Забей, – отмахнулся рокер. – Домработницу на час найму.

– Кстати, – подняв голову, неуверенно спросила я, глядя на парня, выпускающего кольца дыма в воздух. – Ваша… твоя бабушка сказала, что она у тебя есть.

– Смеешься? – иронично выгнул брови Миша. Потянувшись, он включил вытяжку и усмехнулся. – Я ее уволил сразу, как только бабулька мне ее впихнула. Оно мне надо, чтоб на меня стучали ежечасно? А так она получает от моей родственницы зарплату, наслаждается отдыхом и исправно сообщает, что я милый, тихий мальчик!

– То есть, – округлила я глаза, смотря на ухмыляющегося начальника. – Она не знает, что… ты байкер?

– Вообще не в курсе, – подтвердил мои слова рокер и недоуменно уточнил. – Ты разве байки рыжей про мою двойную жизнь тогда в клубе не слышала?

– Михаил Александрович, – с укором и улыбкой посмотрела я на него. – Мы официанты народ маленький, на одном месте никогда не стоим. К тому же, подслушивать разговоры гостей нам строго настрого запрещено! А за сплетни Олег Геннадьевич может лично надрать уши всем и каждому.

– Кто б ему самому надрал, – хмыкнул Миша. Раздавив окурок в пепельнице, он встал, обошел стойку и полез в ближайший подвесной шкафчик, поясняя. – Олег сам первая бабка-сплетница клуба.

– Знаю, – не выдержав, тихо прыснула я. – Он по камерам все видит.

– И с Харлеем активно обсуждает, – сдал своего друга парень, выставляя на стол темну бутылку, судя по этикетке и форме – с вином. Потянувшись, он стянул со специальной подставки подвешенные за ножки бокалы. – Фишка в том, что родственница моя о них ничего не знает. Она в курсе моей работе в клубе, но не слышала о банде. И байках. И увлечения роком. Короче, я для нее милый, скромный мальчик, примерный студент и талантливый руководитель… Всё, можешь начинать смеяться!

– Не буду, – серьезно пообещала я и спохватилась, когда рокер пододвинул ко мне наполненный бокал. – Миш, я не пью.

– Совсем? – удился он, отставляя бутылку.